Город Антонеску. Книга 1

Дерибас никогда не отказывался от своего сына. Но то, что мать его Екатерина, оставалось тайной. Мы почерпнули эту информацию из работ одесского краеведа Анатолия Горбатюка, а он, в свою очередь, воспользовался случайно попавшей к нему рукописью Сергея Положенского, протоирея Берлинского собора. В этой уникальной рукописи приводится разговор между Дерибасом и Потемкиным[22].

Дерибас просит Потемкина принять на военную службу своего 13-летнего сына Иосифа Сабира. Потемкин интересуется матерью отрока. И Дерибас, ничуть не смущаясь, отвечает: «Мать Иосифа императрица Екатерина!».

Говорят, что светлейшего князя чуть удар не хватил.

Чего это он? Не знал, что ли?

Положенский считает, что материнство Екатерины скрывали, поскольку опасались ревности жены Дерибаса – Анастасии.

Но мы уверены, что это не так.

Камер-фрейлина Анастасия, 36-летняя старая дева, которую Екатерина выдала замуж за Дерибаса всего через месяц после той памятной ночи, просто не могла не знать о любви этих двух.

Об этой любви знали все!

А уж Анастасия, которую современники характеризуют как очень хитрую, много повидавшую на своем веку особу, несомненно, была «в курсе».

И вряд ли она имела право ревновать – Дерибас никогда не жил с ней под одной крышей, а после посвящения в рыцари их отношения и вовсе стали формальными. Ведь Рыцарь Справедливости Мальтийского ордена давал обет «безбрачия» и не только не мог быть женат, но не имел права «держать в своем доме женщину» моложе пятидесяти лет.

Кстати сказать, на любовь вне стен дома этот обет не распространялся!

Так почему же все-таки материнство Екатерины скрывалось?

Осмелимся высказать предположение.

В июне 1775-го Екатерина, как сказано, родила дочь от Потемкина, а в феврале 1777-го – сына от Дерибаса. Двое детей за два года от двух разных мужчин…

Неудобно! И перед собственным народом, и перед всем просвещенным миром, к которому она, считавшая себя ученицей Вольтера, желала принадлежать. Тем более неудобно, что отец ее сына, чужестранец, на 22 года моложе ее. Так что ничего не поделаешь, Сабира пришлось скрыть.

А любовь? Любовь – это совсем другое дело.

Любовь можно простить. Ведь простили же императрице десятка два фаворитов!

Екатерина была великой во всем, и даже милость ее к людям, которых любила, не знала предела.

Екатерина, следует сказать,
Хоть нравом и была непостоянна,
Любовников умела поднимать
Почти до императорского сана.
Избранник августейший, так сказать,
Был только по обряду невенчанный
И, наслаждаясь жизнью без забот,
О жале забывал, вкушая мед.

И Дерибаса она осыпает подарками – жалует ему имение и 800 душ крестьян, дарит шпагу, украшенную брильянтами, присваивает чины и награждает орденами.

Лукавые заморские послы
Осведомлялись – кто сей отрок новый,
Который пробирается в «орлы»…
Которому уже почти готовы
И должности, и пышные хвалы,
И награждений дождь многорублевый,
И ордена, и ленты, и к тому ж
Дарения десятков тысяч душ.
Она была щедра, любовь такая
Всегда щедра!..

Но… пришло время, и, как это часто бывало у Екатерины, страсть ее к Дон Жуану погасла. Вместе с тем, хотя фавориты всякие разные сменяли один другого, дружеское расположение… или любовь?.. к Дерибасу оставалась неизменной, и даже в последние годы ее жизни, бывая в Петербурге, он непременно посещал ее.

Но еще до этого печального времени Екатерина сделала Дерибасу царский подарок: она подарила ему… город!

27 мая 1794 г.

В этот день вышел Высочайший указ, в котором предписывалось Гаджибею (или Хаджибею) быть городом: «Уважая выгодное положение Гаджибея при Черном море и сопряженные с оным многия пользы, повелеваем мы нужным устроить тамо военную гавань купно с пристанью для купеческих судов…».

«Главным устроителем» назначался генерал-майор Дерибас, и он же для этой цели получал 26 тысяч рублей золотом[23].

Вот она – тайна «рождения» Одессы, – и сейчас она будет озвучена впервые!

27 мая 1794 г.

Самый счастливый день жизни Дерибаса и… самый печальный день…

Именно в этот день, 18 лет назад, всего через месяц после той памятной ночи дон Хосе де-Рибас вынужден был жениться на Анастасии – вздорной старой деве, с которой едва был знаком.

Похоже, что ни Дерибас, ни Екатерина не забыли эту печальную дату.