Город Антонеску. Книга 1

Что бы там ни говорили, но император Павел I был образованным человеком, владел несколькими иностранными языками и более двух лет прожил в Европе. В Париже он «имел счастье» откушать за столом короля Людовика XVI, а в Венеции в его честь был устроен карнавал на площади Сан-Марко.

Так неужели же за все это время во дворцах королей и дожей не случилось ему попробовать апельсинов?

А иностранные послы, а многочисленные гости Петербурга?

Неужели ни один из них не привез в холодный Петербург эти экзотические плоды?

Ведь привезти их из Европы было гораздо легче, чем из Одессы.

Нет-нет, красивая «оранжевая» байка не выдерживает проверки логикой.

Неожиданная милость императора, с нашей точки зрения, имела гораздо более глубокие причины.

Вернемся на тридцать лет назад, в 1760 год.

Цесаревичу Павлу исполнилось 6 лет. Вместо мамок и бабок к нему приставили воспитателя – графа Никиту Панина.

Человек исключительного ума, знаток истории и философии, граф Панин был, как многие просвещенные люди того времени, масоном. И так уж случилось, что цесаревич с раннего возраста жил в атмосфере мистики.

Один из младших воспитателей Павла однажды сделал в дневнике такую запись: «Читал Его Высочеству историю ордена Мальтийских кавалеров. Изволили потом забавляться… представляя себя кавалерами Мальтийскими…»

Наследнику было тогда 11 лет и, играя «в рыцарей», он даже прилаживал себе на грудь сделанный из цветной бумаги Мальтийский Крест. А книга, о которой шла речь, – это «История ордена Святого Иоанна Иерусалимского», сочинение аббата Верто (1724).

С течением времени детское увлечение Павла не прошло, как это часто бывает, а только усилилось. Он окружал себя атрибутами Мальтийского ордена и даже приказал построить в парке Гатчинского дворца некое подобие храма – круглую беседку, названную им Темпль.

И можно только представить себе, как бесил его Мальтийский Крест, подаренный Екатериной не ему, мечтавшему о нем с детства, а Дерибасу.

Но обстоятельства сложились так, что в дни, когда готовилось его убийство, все давние обиды уже померкли. Теперь он, как никогда, был близок к осуществлению своей детской мечты – его самого уже посвятили в рыцари и со дня на день он должен был стать покровителем Мальтийского ордена.

Это знаковое событие произошло 29 ноября 1797 года, когда в Петербург прибыл посол Мальтийского ордена граф Джулиано де Литта.

Парадный экипаж посла торжественно проследовал по улицам столицы во дворец, где в тронном зале на золоченом троне Екатерины восседал император Павел I с древней российской короной на голове.

Граф де Литта вошел в зал в сопровождении трех кавалеров ордена, несущих на парчовых подушках рыцарскую кольчугу, десницу Святого Иоанна и… Большой Мальтийский Крест. Сделав три глубоких поклона, граф произнес речь и передал императору просьбу стать покровителем Ордена.

Павел поблагодарил за оказанную ему честь и… взяв дрожащими руками цепь с Мальтийским Крестом, накинул ее на шею…

Вот оно! Свершилось!

Теперь и на его груди будет вечно сиять Мальтийский Крест.

А в ноябре 1798-го, после того, как Наполеон высадился на Мальте, изгнанный с острова Мальтийский орден нашел прибежище в России, и Павел I был провозглашен Великим Магистром.

Теперь он часто встречался со своим «братом» – Рыцарем Справедливости Дерибасом. Теперь он видел в Дерибасе уже не юношу, отнявшего у него когда-то материнскую любовь, а благородного рыцаря, овеянного славой боев с неверными. Он часами мог слушать рассказы Дерибаса об осаде вражеских крепостей, о блистательных победах и фатальных поражениях, о жизни и смерти. Он осыпал своего новоявленного друга милостями и в конце концов пожаловал ему звание адмирала.

А как же заговор, как же подготовка к убийству?

Подготовка к убийству продвигалась медленно или, можно сказать, совсем не продвигалась. И, самое удивительное, что именно Дерибас делал все возможное, чтобы запущенная им адская машина застопорилась.

А впрочем, что же здесь удивительного?

Ведь Дерибас был Рыцарем Справедливости, одним из главных обетов которого, кроме «безбрачия» и «бедности», был обет «послушания и подчинения».

Мог ли Дерибас нарушить этот обет?

Мог ли поднять руку на Великого Магистра?

Нет, и еще раз нет!

Больше – никаких заговоров!

Но это никак не устраивало его друзей-заговорщиков. Дело осложнялось тем, что в заговоре был замешен английский посол сэр Уайтворт – в Лондоне знали о готовящемся убийстве, были рады ему и снабжали заговорщиков золотом.

Дерибас стал мешать им, и судьба его была решена.

30 ноября 1800 года он внезапно… заболел.

Вроде ничего серьезного, так, легкое недомогание…

Но через два дня этот вчера еще полный жизни человек скончался.

Сомнений нет – Дерибаса отравили.

Присланный графом Паленом лекарь потчевал «больного» всякими микстурами, а сам граф двое суток не отходил от постели «друга».

Смертельная игра, затеянная Дерибасом, закончилась для него самого смертью.

Одесса становится Одессой