Город Барабу

— Я сейчас прочитаю кое-что и хочу, чтобы это было занесено в протокол. Каждый лист из имеющихся здесь начинается одинаково. «Королевской Семье Нуумианской империи и Палате Депутатов. Мы, нижеподписавшиеся, желаем выразить нашу искреннюю признательность за обращение с нами, которому мы подвергнуты Имперской Палатой. Тяжкий труд, упорядоченный режим и унижение показали нам всю бессмысленность нашего прежнего существования. Теперь наша жизнь стала целенаправленной, и нет среди нас ни одного, кто не испытывал бы благодарности Королевской Семье за ее заботу и внимание».

Бану поднял стопку бумаг:

— Все это было представлено в посольство Мистении стражем и незамедлительно отослано в Палату работниками посольства, понимающими важность вопроса. Обращение подписано всеми находящимися на Мистении людьми, колонистами и работниками цирка, всеми, кто стал объектом гоаты, решение о которой было принято этой Палатой. — Бану повернулся к депутату, пытавшемуся сорвать его выступление по поручению посланника Сума и Карла Арнхайма. — Кстати, брат, я бы сказал, что гоата вашего мистера Арнхайма тоже не достигла цели.

Королевский Представитель только покачал головой, когда вся Палата поднялась и потребовала слова.

— Придержи коней! Слоны идут!

Хаву Ди Мираак прыгнул к панели, готовясь применить оружие — ужасные пронзительные звуки, вырвавшиеся из звуковых колонок, наполнили всю его капсулу. Из брезентового сооружения, стоявшего в конце улицы, показалась колонна белых лошадей, за которыми следовали прелюбопытные земные животные, слоны, люди в каких-то гротескных одеждах, с разрисованными лицами дудели в огромные рога, прыгали и толкались. Далее следовали фургоны и опять люди. Они танцевали, шли на руках, подбрасывали в воздух мячи, несли огромных змей. Вся эта процессия повернула направо и двинулась к башне.

— Люди! Остановитесь! Остановитесь немедленно!

По сигналу возглавляющего колонну парад остановился и умолк. Колонисты, стоявшие вдоль дороги, захлопали в ладоши.

— Тишина. Тишина, или я включу поле!

Люди замерли, и Хаву перевел дыхание. Взглянув на панель, он увидел предупредительные огоньки всех сторожевых башен в его секторе. Хаву выглянул в обзорную сферу, увидел, что люди не выказывают агрессивных намерений, а, наоборот, улыбаются, и нажал кнопку связи.

— Сторожевой пост деревни номер семнадцать.

В громкоговорителе что-то щелкнуло, затем оттуда донесся слегка дрожащий голос:

— Докладывайте, семнадцатый.

— Я… я не знаю. Что происходит?

— Мы сами пока ничего не понимаем. Похоже, во всех лагерях идут какие-то празднования. Угрозы для наших постов не отмечено.

Хаву посмотрел на заполнивших улицу людей. Они были счастливы.

— Что мне делать?

— Вам угрожали?

— Нет, пока нет.

— Решайте сами, на месте. Сообщайте обо всем необычном. Мне нужно ответить на другие вызовы.

Хаву отключил связь. Из барака вышел человек по имени Билли Пратт. Подойдя к башне, он остановился:

— Хаву?

Некоторое время Хаву смотрел на человека, потом включил внешнюю связь:

— Билли Пратт. В чем дело?

Разводила потер подбородок, оглянулся на застывшую за его спиной процессию и снова повернулся к башне. На его лице сияла улыбка:

— Господин, вам известно о нашем благодарственном письме, посланном в Имперскую Палату?

— Да. Я знаю, что бумаги с подписями ушли из лагеря без моего разрешения, и мне это не нравится.

Человек, похоже, огорчился:

— У нас вовсе не было намерения доставлять вам неприятности, господин. Мы лишь хотели выразить нашу признательность.

— Что означает этот парад, Билли Пратт?

Человек пожал плечами:

— Мы всего лишь демонстрируем то, как мы счастливы, господин.

Хаву внимательно присмотрелся к людям, стоящим на улице и в колонне. Потом перевел взгляд на Билли Пратта и откинулся на спинку кресла, подумать. Вдруг смех наполнил крохотную капсулу. Немного успокоившись, он уже по-иному посмотрел на Билли Пратта.

— Гоата! Двойная гоата! Отличная работа. — Хаву снова рассмеялся и включил систему внешней связи. В конце концов, ему приказали действовать по собственному усмотрению. — Продолжайте. Продолжайте парад, Билли Пратт. Извините, что помешал.

Он подался вперед, наблюдая за тронувшейся с места процессией и уже обдумывая доклад начальнику сторожевого центра.

36

Джон О'Хара и Том Уорнер вместе долбили кирками каменную стену карьера.

— Люди О'Хара и Уорнер! Подойдите к башне!

О'Хара положил на землю кирку, выругался в адрес ноющей спины, улыбнулся и повернулся к башне.

— Да, господин, с удовольствием. — Бросив взгляд на край карьера, он заметил группу нуумианцев, среди которых выделялся Карл Арнхайм.

Проходя мимо Билли Пратта, запевшего при его приближении, Хозяин негромко произнес:

— Они здесь.

Билли повернулся, поднял голову, увидел Арнхайма и снова взялся за работу.

— Хорошо.

— Лишь бы сработало.

Нагрузив корзину камнями, Билли взвалил ее на плечи и кивнул Хозяину:

— Все сработает, мистер Джон.

Уорнер нахмурился и покачал головой:

— Мне эта затея представляется глупой.

Билли толкнул Тома локтем свободной руки:

— Улыбайся, когда говоришь, приятель.