Город без памяти

Пока Ручеек плел свое послание, а Ирия диктовала Алисе записку для Тадеуша, Пашка вышел на берег реки. По реке протянулись две серебристые полосы – от двух лун. На том берегу мерцали тусклые огоньки – там была деревня. Под ложечкой щекотало от предчувствия приключений. Таких ему еще переживать не приходилось. Страшно ли ему сейчас подняться в небо на белой птице с голубыми светящимися глазами? Нет, не страшно. Он представил себе, как в лесной чаще ждет, волнуется, не зная, что с ними происходит, их добрый Гай-до. Что ж, в жизни всегда найдется место подвигам.

– Я готов! – сказал Пашка. – По коням!

Альта присела, чтобы Пашке было сподручней забраться ей на спину. Спина была теплой, гладкой. Пашка опустил ноги перед крыльями. Ручеек снял с себя ремень и завязал его на шее Альты.

– Хватайся за него, только если будет страшно, – сказала птица. – А то задушишь меня.

– Хорошо, – сказал Пашка и поклялся себе, что, даже если будет жутко, он не дотронется до ремня.

– Ой, Паша, – сказала плачущим голосом Белка, – может, останешься? Занесет она тебя в колдовские места, превратишься ты в цветочек безгласный, пропадешь в вонючих болотах.

– Перестань канючить, – сказала птица. – Мне стыдно за тебя.

– А мне Пашеньку жалко, – сказала Белка.

Она подошла к Ручейку и взяла его за руку.

Тот даже удивился:

– Ты меня больше не боишься?

– Я тебя, конечно, боюсь, – сказала Белка. – Но я остальных еще больше боюсь. Ты уж меня не обижай.

– Не обижу! – Ручеек запустил пятерню ей в волосы, но Белка тут же вырвалась и сказала строго:

– Ты забыл, с кем имеешь дело! Я же настоящая поклонка.

Ручеек передал Пашке шифрованное послание, Ирия – записку для Тадеуша. Алиса просто пожала руку.

– Мы полетели, – сказала Альта. – Осторожней в Городе!

Птица разбежалась по полянке и расправила крылья. Крылья оказались громадными, каждое – метра четыре длиной.

Добежав до воды, Альта резко взмахнула крыльями. Пашка сидел, обхватив ногами плечи птицы и обняв шею, ему очень хотелось вцепиться в ремень, но он сдерживался.

– Нильс на диком гусе! – услышал он голос Алисы.

В ушах засвистел ветер, Пашка зажмурился, а когда открыл глаза, остров уже выглядел черной полосой на глади реки, а костры на берегу казались светлячками.

– Только не засни, – сказала Альта.

– Еще чего не хватало!

– Это бывает, – сказала Альта. – Ты мне лучше рассказывай, где ты живешь, откуда прилетел, какие у вас птицы. Мне все интересно.

И Пашка начал рассказывать о жизни на Земле.

Глава 15 Опасный полет

Через час полета Пашка так закоченел, что, несмотря на всю свою гордость, вынужден был признаться Альте, что вот-вот свалится.

– Глупости, – сказала Альта. – Мог бы и раньше сказать. Мне не нужны мертвые мальчики.

– Может, спустимся, и я немного попрыгаю, согреюсь, – сказал Пашка.

– Через пять минут будет такое место, – сказала птица. – Я и сама собиралась там сделать привал. И знаешь почему?

– Н-н-нет, – ответил Пашка. Даже губы у него замерзли так, что не слушались.

– Там есть чудесные ягоды. Вам, людям, они кажутся горькими, но мы, Альты из рода Альтосов, их обожаем.

Птица начала снижаться. Мерно поднимались и опускались по бокам Пашки ее громадные крылья. Внизу тянулись скалы, острые, кое-где поросшие колючками, мрачные под светом лун.

Наконец Альта опустилась в лощину между скал. Там было темно. Альта легла, чтобы Пашке было удобно с нее спуститься, и он скатился на землю – ноги не держали.

– Плохо дело, – сказала Альта, ее глаза светились в темноте, как голубые фонарики.

В лощине было теплее, чем наверху.

– Ходить можешь? – спросила птица.

– Сейчас, только ноги разотру.

– Тогда шагай за мной.

Птица уверенно пошла вдоль лощины. Впереди поднимался белый пар.

Когда Пашка добрался до того места, оказалось, что это маленькое озерко, чуть больше ванны размером. Вода в нем бурлила, и от нее поднимался пар.

– Рекомендую окунуться, – сказала птица. – Это целебная вода. Мой друг Ручеек всегда здесь купается.

Пашка послушался. Одеревеневшими пальцами он стащил с себя одежду и бултыхнулся в теплую, почти горячую, наполненную щекотными пузырьками воду. «Ванна» была неглубокой, по пояс. Пашку охватило блаженство. Наверное, никогда в жизни ему не было так хорошо.

Он нежился в воде минут десять. Наконец Альта, которая куда-то отходила, вернулась и сказала:

– Пора и честь знать. Всему хорошему бывает конец. Вылезай, а то перегреешься и простудишься. Ты забыл, что нам еще лететь и лететь. А тебе еще обсохнуть надо.

Пашка с сожалением подчинился птице, вылез, и его сразу стало знобить.

– Иди за мной, – сказала птица.

Она отошла на несколько шагов и остановилась перед углублением в земле.

– Ложись здесь.

Пашка подчинился. Камни оказались теплыми, как лежанка на печи. Жестко, но тепло и уютно.

– Я пойду поклюю немножко, – сказала птица. – Подожди меня.

Пашка решил, что несколько минут можно подремать.

И заснул.

А когда проснулся, солнце уже встало, жужжали насекомые, было тепло. Альта сидела рядом, подняв одно крыло, чтобы защитить Пашку от лучей солнца.

– Ой! – испугался Пашка. – Чего же вы меня не разбудили?