В полумраке прошли мимо развалины, плац, какие-то чахлые приграничные огородики и, наконец, колючка, миновать которую было просто – слишком много в ней было дыр. Впереди, насколько хватало глаз, расстилалась степь, покрытая ледяным панцирем. Холодный пронизывающий ветер играл позёмкой. Восход окрашивал степь в красные тона, поэтому казалось, что она покрыта кровавой корочкой.
– Километрах в десяти к югу большое селение фермеров, – сказал Пёс и зачем-то протянул Сашке свёрток, который нёс в руках. – Это консервы, Кеша передал. Сказал, что перебьётся и без них. Пока, Ерхов.
– Спасибо вам, – сказал Сашка.
Шиз, не говоря ни слова, пошёл вперёд по корочке, которая иногда проваливалась под его весом. Сашка присел, расстегнул боковой кармашек рюкзака и вложил в руку Максима слоновий зуб:
– Отдай Кате от меня, скажи – на память.
– Что ты её любишь и извиняешься, тоже сообщить? – уточнил Пёс.
Сашка отрицательно покачал головой и быстро зашагал прочь.