Город Бога

Грозы не было, даже дождика, а оттого и земля тут слишком сухая, а вода в этих краях хоть и вещь сравнительно частая, но больно дорогая. Большие объёмы этой оживляющей жидкости, для содержания ферм и хозяйств могут позволить себе только наиболее зажиточные «миряне», иначе говоря — граждане Теократии. А поэтому люди тут ждут дождя как манны небесной, потому что только во время, когда небеса рыдают над опустошённой землёй, удаётся собрать хоть какую-то жидкость, и то если не поймают «сборщики податей», ибо дождь тут трактуется, как благость Кумира, за которую установлен строгий налог и чтобы собирать дождевую воду нужно получить специальный «дождевой патент».

Когда Данте узнал это от Сериль, ему стало несколько не по себе, парень не может понять, как можно брать деньги за такие дары природы, и особенно если это преподносится как благоволение лживого божества. Но сейчас Данте сотрясается от мысли, что ему придётся сражаться и это не просто битва, которых он прошёл за время войны до одури, это арена, а он на ней гладиатор. Никакой экипировки, никаких гранат и винтовок и хорошей брони. Только его сила, ловкость и смекалка помогут ему выстоять против различных противников.

Всюду на парня сейчас смотрят те самые полуразвалившиеся домики и дырявые палатки, тысячи голодных очей с протянутой рукой попались на пути Данте, но его разум полностью заполнен предстоящей схваткой.

Впереди он видит исполинскую арену, построенную из алого кирпича и сильно напоминающую Колизей, только в два раза выше и наполовину больше по ширине и полностью округлой формы, и обтянута различными гирляндами, да плакатами от рекламы до зазываний в гладиаторы. Весь город сегодня гудит от грядущих боёв на арене — те, кто может заплатить один песо за вход, попадают на арену, а остальные будут смотреть по единичным телевизорам, скопившись тысячами у тех, у кого есть, где посмотреть. Кто-то даже умудряется на этом делать бизнес — продавая места у своего телевизора, за сто или меньше сентаво.

— Ничего, ты справишься, — подбадривает Данте Сериль. — Всё будет хорошо, ты же военный и Яго говорил, что ты хороший фехтовальщик, так что не беспокойся, ты победишь.

В реке из людей, что тянутся бурным потоком к арене, раскинувшейся подле изрытых гор, идут Данте и Сериль. Парень видит только место кровопролития впереди и свою обворожительную спутницу. На этот раз девушка решила одеться несколько изящнее, праздничнее, в наряд на который потратила двухлетнюю зарплату — на теле обтягивающая чёрная куртка из дерматина, с закатанными рукавами, ноги в узких штанах из такого же материала, стопы же прикрыты чем-то похожим на остроконечные туфли. А Данте тем временем во всё том же — чёрная рубаха с бронежилетом, сапоги да штаны, смахивающие на шаровары, единственным отличием явился клинок похожий на древнеримский гладиус.

— Пойми, Сериль, я даже не знаю, что там будут за враги, — и чуть приблизившись к девушке, тихо нервно продолжил. — На войне у меня были хотя бы разведданные, я знал против кого иду в бой, а тут… одна неизвестность.

— Твой брат говорил, что ты будешь волноваться, сегодня перед выходом, — мягко твердит девушка, — но я тебя прошу, только не бойся.

— Постараюсь.

— Меня отец научил драться, владеть ножом и стрелять. Много раз приходилось стоять за себя, и я тебе скажу так — если страх овладеет тобой, то всё — считай, пропал.

— Тут дело даже не в страхе, скорее в неизвестности.

Губы Сериль на краях чуть потянулись вверх — мимолётная улыбка, которой никто не заметил. Девушка рада пройтись с Валероном, но вот её одолевает грусть, вызванная тем, что ей придётся смотреть на парня с арены, а не рядом с собой, но всё же она должна сохранять образ сдержанной и оптимистичной девушки, что бы подбодрить человека, который несёт с собой надежду, а может и что-то более существенное.

— Вот если постараешься и вернёшься, то может, прогуляемся,… ну по городу и мне нужно телефон будет забрать. Как тебе идея? — робко спросила девушка, смотря на чуть более высокого парня. — Пройдёшься со мной?

«Тут не свидания назначать нужно, тут уже прощаться пора» — с дрожью говорит себе Данте. Коммандер ощущает смешанный и доселе незнакомые чувства. С одной стороны трепет и волнение, напряжение от того, что произойдёт на арене, а с другой стороны его душа ощущает необычный прилив сил, одухотворённость и возвышенность. Рядом с ним идёт человек, который живёт в этом постапокалиптическом аду, как и он сам. Они похожи даже больше чем он с Яго, да и сама девушка к нему чем-то тяготеет, хотя всё их общение на дружеском уровне. Он не может объяснить это, всё выпадает за рамки рационального мышления, которое требует полного сосредоточения на клинке и пистолете.

— Данте, — грубоватым дрожащим голосом обратилась девушка, — так пойдёшь со мной? — волнуясь, спросила она.

— Конечно, Сериль, ты ещё спрашиваешь. С тобой хоть на край света.

— Хах, — улыбнулась девушка, — как мило.