Город Бога

— Я, Приор по Лекарству, хочу убедить парня, что поступить на мою службу это экономически выгодно, что только под прикрытием корпорации он станет солидным членам общества свободного.

— Хорошо, — выдохнули в унисон все иерархия и сделались отстранёнными, больше не проявляя интереса к Данте, будто для них он больше не существует.

«Вот оно “правительство небесное”, преклоняется перед деньгами и влиянием земным», — снова съехидничал Данте и понял, что всем тут теперь заправляют корпорации и этот эмиссар только вестник одной из немногих. Всё, что творится несколько дней, недель, а может и месяцев по воле корпорации, а Приход медленно превращается во власть номинальную. Картинка из политических интриг и влияния сильных на слабых становится всё отчётливее и коммандер уже предвидит, как этим местом будут править корпорации, как они станут «правительством духов», но глубинной сути Теократии от этого не изменится, всё останется на своих местах, ибо компании и Приход есть проявление «господина» фон Мамон.

— Скажи, — заговорил эмиссар, отчего у Данте кольнуло уши, подняв руки изображая весы. — Хочешь ли ты каждый день просыпаться в роскоши и достатке, желаешь ли ты быть обласканным теплотой работниц «ремесла квартала красных фонарей», хочешь покупать и продавать любою вещь и обладать недюжинным могуществом? Я могу одарить тебя и серебром, и златом. Ты будешь наделён властью над людскими судьбами. Сражайся во имя корпорации, стань её агентом, и мы дадим тебе право владеть… Королевством Испанским. Только представь, Данте — Король Испании, собиратель земель Пиренейских. Так каков будет твой положительный ответ?

Данте молчит. Он не дурак и знает, что эти россказни не более чем лапша на уши, красивая ложь которую ему пытаются преподнести, как истину. Красивые обещания, ничем не подкреплённые, которыми его пытаются обольстить. Предложение денег и богатства, за ним разжигание похоти и даже попытка надавить на тщеславие. Это сработало на другом человеке, но не на парне, который не хочет и не может стать тем, кого ненавидит… да, именно ненависть, сопряжённая с чувством справедливости не даёт пасть тлетворным семенам на сердце Данте и он снова молча кивает, отказываясь от предложений.

Кто-то из иерархов посмеялся над эмиссаром, увидев, как с ошарашенным выражением лица он к ним обернулся.

— Давая с тобой, поговорю! — разразился громом божественный голос, и зала облилась ярким, сумасшедшим светом, от которого Данте пришлось зажмуриться и упасть на колени, уткнувшись в пол.

— И вот опять ты склоняешься перед моим ликом. Я истинно велик, раз второй раз ты преклоняешь колени, ты и грешен, ибо грехи дают тебе всмотреться в моё лицо. Данте, аренный пёс, моя мудрость привела тебя сюда, так скажи, почему ты противишься мне? — мягкий ангельский мужской голос упоением ласкает слух. — Примкни к моей страже, стань воином избранным и преодолеешь тяжесть собственных прегрешений. Ты будешь делать, что захочешь, станешь, кем хочешь, выберешь в спутники кого хочешь.

Данте, не обращая внимания на слова Кумира, еле как нащупал солнце на пряжку и со всех надавил на металл, обратив лицо наверх, не открывая глаз. Свет, яркий и неестественный пропал на секунду, пока коммандер не выключил

— Что… что это было!? — задал оглушительно вопрос Кумир и впал во что-то среднее между проповедью и молением. — О духи, не оставляйте нас! Прошу вас, не покиньте это место святое, не покидайте обиталище своё здесь и дайте нам шанс исправиться! — и более спокойно продолжил. — Вы видели, как свет небесный оборвался, это символ, что духи нас оставляют.

— Данте, чёрт окаянный, ирод антидуховный, приди к вере нашей, иначе изобьём до смерти тебя! — вопят иерархи. — Скот ты проклятый, примкни к воинству Кумира!

И только эмиссар спокоен. Отвернулся в сторону и чуть прикрыл глаза, чтобы не ослепнуть. Его дело тут меньшее — медленно втираться в доверие Прихода, передавать технологии и убеждать вступить в «Республику», оценивая экономическую ситуацию. Он попытался получить на благо компании умелого бойца, но потерпел фиаско, а потому, его присутствие тут боле не нужно и он медленно покидает зал.

Свет, яркий и до боли насыщенный, как будто ещё одно солнце зажглось рядом, бьёт в глаза и Данте скрывают очи, чтобы не обжечь их. «Ещё минута промедления и меня прикончат, заподозрят, что не так тут дело и тогда всё кончится». Коммандер шарит в мыслях, рыскает в уме, рыщет, чтобы сказать и продлить эту игру.

— Да, святейший Кумир, — наигранно вежливо заговорил Данте. — Я готов примкнуть к вам, только мне нужно два дня, чтобы приготовиться и с родными попрощаться. Надеюсь, духи милостивы к этому прошению?

— Конечно, — обрадовался Кумир, — силы небесные готовы дать тебе время. Это чудо небесное, что духи направили тебя по правильной дороге, дали мысль правильную. Послезавтра, в девять утра, и будет решена твоя судьба. Готовься!