Город Брежнев

И зато дом теперь рядом с магазином. Спуститься по ступенькам, пройти по тропинке через диковатый газон, перейти дорогу, пересечь полупустырь – и вот он двор, уже привычный, вот она, жужжащая трансформаторная будка, и вот он голос, родной и истошный. Будто режут его – не голос, конечно, а Артурика ненаглядного. Вопит так, что горло того и гляди лопнет, олух.

– За костыли не отвечаю!

Какие еще костыли, обеспокоенно подумала Лариса и поспешно пошла к будке, из-за которой и вылетали крики – Артурика и еще десятка мальчишек, один другого громче.

За будкой была асфальтовая площадка, сейчас расчерченная мелом. На самом ее краю, спиной к жужжанию и вплотную к кирпичной стенке, незнакомый толстый мальчик растопырился в позе хоккейного вратаря над белым пластиковым флаконом из-под шампуня «Ак каен», время от времени вопя:

– На три метра, как от ветра!

В руках он держал, как клюшку, длинную бежевую палку с полустертой надписью «ЭФСИ». А впрочем, это и была клюшка с отпиленным пером.

Такими же палками вооружились топтавшиеся у противоположного края площадки, а то и на лысом газоне мальчишки, человек семь, в том числе Ларисин ненаглядный сыночек. Палки они держали не как клюшки, а как копья или городошные биты и явно собирались их метать. В толстого мальчика.

– Так, – вполголоса сказала Лариса, переложила тяжеленную авоську в другую руку и крикнула: – Артур! Иди-ка сюда.

Мальчишки разом посмотрели на нее – без особого интереса и страха. Раньше такой окрик действовал сильнее. Так они все выше меня, чего им тетку с авоськой бояться, подумала Лариса с некоторой растерянностью, рассердилась на себя, на наглых акселератов и на Артурика, который, предусмотрительно отдав палку одному из приятелей, без особой спешки шагал к матери. Ладно хоть переоделся – а то пара его дружков так в школьной форме и примчалась палками махать, пионерские галстуки только сняли – ну или выросли уже из них. Ох, и Артурик ведь тоже.

– Привет, мам, – сказал сын без особой охоты.

– Привет-привет. Что это такое?

– Где? А, ну, играем.

– Что это еще за игра такая?

– Палки.

– Что?!

– Ну, банки. Или палки, по-разному… В общем, один стоит там, банку защищает, остальные должны сшибить.

– Мальчика?

Артур хмыкнул и повел плечом.

– Руки-ноги переломаете, без глаз останетесь, – продолжила Лариса сердито. – Или стекла вон выбьете.

– Ага, это самое страшное. Мам, ну мы специально здесь играем, чтобы ничего не разбить и все такое.

Артурик развернулся и для убедительности повел рукой. Пацаны тоже закивали и принялись жестикулировать вразнобой. Так-то лучше, подумала Лариса, но суровости не убавила:

– Кто вообще вас этому научил? Это здесь так играют?

– Это везде так играют, – оскорбленно сообщил Артурик. – Мы, между прочим, и в семнадцатом, и в лагере играли, а если ты не видела…

– А нельзя в нормальное что-нибудь поиграть? – оборвала его Лариса. – Городки там…

Она запнулась, пытаясь вспомнить игру, безоговорочно соответствующую критериям нормальности в рамках воспитательной беседы. Вспоминались только «резинки» и «пристенок», но их предлагать Лариса резонно не рискнула – хоть резоны и были довольно разными.

– В лапту, ага, – с готовностью подхватил Артурик. – Или в это, в чижа. Ты сама-то в это играла?

Лариса с готовностью соскочила со скользкой темы:

– Я же не мальчишка тебе была.

– А кому ты была мальчишка?

– Артур, не начинай.

– Мам, ну че сама-то. Ну нормально играем, сто лет, мы ж не мелкие, блин. Мяча-то у нас нет, в квадрат играть.

– А просто в футбол?

– Бли-ин. Мам, ну чего ты как эта. Ну нет мяча, говорю же. Потом, стекла выбьем, сама же первая будешь… А поля тут нет, коробку еще не построили, в школу нас не пускают, на детскую площадку не пускают…

– Зачем вам детская площадка?

– В магнитик играть, – сказал Артурик, чуть помедлив, и воровато зыркнул на заржавших мальчишек – они, впрочем, тут же принялись шикать друг на друга и перепинываться.

– Ну а без… палок вообще нельзя?

– Можно. В «жопу к стенке», но это…

– Я тебе дам сейчас «жопу к стенке».

– Мам, давай потом, а? – нетерпеливо сказал Артурик, оглядываясь на мальчишек. – Я пойду, а?

– В палки играть? – устало уточнила Лариса, перехватывая авоську правой рукой.

– Ну мам, я майор уже, мне до полковника два броска осталось.

– А уроки ты сделал?

– Блин, ну вечером сделаю. Мам, ну я побегу, а? Что мы тормозим-то всех?

– Мог бы помочь матери-то, – отметила Лариса, тяжело шевельнув авоськой, которая тихонько пыталась прорезать ладонь до кости.

– Мам, ну нас уже щас всех домой загонят. Я потом помогу, ладно?

– Ну да, я еще раз выйду с сумкой на бис, и ты поможешь. Ладно, беги. В восемь чтоб дома был.

– Ага, – сказал Артурик и умчался навстречу воплям и стуку клюшками по асфальту.