Город Драконов

Тимара попыталась послушаться – и обнаружила, что не может. Как она ни приказывала своим рукам чуть уменьшить напряжение, они отказывались ее слушаться. В качестве компромисса она постаралась изменить свою хватку. Ее пальцы продолжали отчаянно сжиматься на его рубашке. Теперь она уже искренне жалела о том, что согласилась на такое. О чем она думала? Стоит ей соскользнуть со спины Хеби – и ее ждет верная смерть в быстрых и холодных водах реки. Почему она увидела в этом приглашении обещание радостного и захватывающего приключения, а не глупую возможность рисковать собственной жизнью? Наверное, они уже почти добрались до противоположного берега! И тут ей пришло в голову, что посадка на том берегу будет означать необходимость решиться на еще один перелет, в обратную сторону. Тут смелость окончательно ей изменила, и ее охватил жуткий страх. Это не забава и не приключение. Это – идиотская вылазка к опасности.

Она попыталась справиться с паникой. Что с ней происходит? Ей не свойственно легко пугаться. Она умелая и сильная. Она способна сама о себе позаботиться.

Только не в такой ситуации. Здесь ее умения ничего не стоят, и она никак не может контролировать опасную ситуацию. Она оказалась в том положении, когда ее безопасность полностью зависит от здравого смысла Рапскаля и умения Хеби летать. И она отнюдь не была уверена в них обоих. Она подалась вперед и сказала прямо ему в ухо:

– Рапскаль! Я хочу вернуться. Немедленно!

– Но мы еще не долетели до Кельсингры. Я не показал тебе город.

Ее требование его явно изумило.

– Это подождет. Я увижу ее вместе с остальными, когда мы отремонтируем причал, чтобы «Смоляной» смог пришвартоваться.

– Нет. Ждать ни к чему. Это слишком важно! Мне надо срочно кое-что показать тебе, сегодня же. Ты – единственная, кто сразу же все поймет. Я знаю, что Элис Финбок ничего не понимает. Она считает, что город – это большая мертвая штука и что мы должны оставить его именно таким. А это не так. И Кельсингра вообще не для нее. Она для нас. Она ждет нас.

Слова Рапскаля заставили ее забыть собственный испуг.

– Город не для Элис? Что за чушь! Она приехала в такую даль специально, чтобы помочь нам его найти, и уже так много о нем знает! Она любит Кельсингру. И она хочет ее уберечь. Вот почему она рассердилась на то, что ты разбил то окно. Она говорит, что тебе следует больше уважать развалины, что нам надо сохранять все в целости и ничего не менять, пока мы не узнаем от них все, что только можно.

– Город нужен не для того, чтобы его сохранять. Им надо пользоваться.

Тимара почувствовала новую тревогу.

– Так мы летим туда для этого? Чтобы использовать город?

– Да. Но это ему не вредит. А я не разбивал никаких окон, я так ей и сказал. Да, я забирался на ту башню – я побывал почти во всех больших зданиях. Но я ничего не ломал. То окно было уже разбито, когда я туда попал. Если хочешь, я тебя туда отведу и покажу, что ее так расстроило. Там, наверху, удивительно. С той башни видно почти столько же, сколько со спины Хеби. И там есть вроде как карта, которая показывает, как раньше выглядел город. Но это не самое главное. Первым делом я хочу показать тебе не это.

– Я все могу посмотреть потом. Пожалуйста, Рапскаль. Мне это не нравится. – Она заставила себя сказать честно: – Послушай, мне страшно. Я хочу вернуться.

– Мы пролетели уже больше половины пути. Посмотри вокруг, Тимара. Ты летишь! Когда твои собственные крылья станут достаточно большими и сильными, ты сможешь это делать сама. Ты ведь не можешь сейчас этого бояться!

Она вдруг поняла, что никогда не верила в то, что сможет летать. Она никогда толком не понимала, что такое полет, насколько высоко над всем она окажется. Как быстро будет двигаться мимо нее воздух. Слезы лились из уголков ее прищуренных глаз. Она попыталась последовать его совету и оглядеться. Вокруг них был только воздух, вдали виднелись горы. Она чуть наклонила голову, чтобы посмотреть вниз. Прямо перед ними широко раскинулся город. Она и не подозревала, что Кельсингра настолько большая! Она лежала на плоском участке земли между берегом реки и горами. С этой высоты гораздо заметнее были разрушения. Деревья и кустарники покрыли давнюю осыпь, похоронившую под собой часть строений. А от реки через город прошла огромная трещина, повредившая здания. Тимара сморгнула слезы и перевела взгляд выше по течению. У нее перехватило дыхание при виде оставшихся арок моста. Он резко обрывался, и река бурлила вокруг обломков рухнувших опор. Трудно было даже поверить, что кто-то когда-то решил, будто через такую реку можно попытаться перекинуть мост – и уж тем более в то, что когда-то такой мост действительно существовал.

– Держись за меня крепче! Иногда при приземлении она все еще спотыкается.