Город драконов. Книга шестая

Второй брак Эдуарда народ воспринял благосклонно, несмотря на происхождение императрицы – она была простолюдинкой. Искренней, доброй, открытой, лишенной аристократического лоска и выучки, но завоевывающей сердца добрыми делами, неподдельным сочувствием, и полной искренности улыбкой. Императрица Алесандра любила пробежаться утром босиком по саду, обожала розы, боготворила супруга и принесла счастье тому, кто почти утратил надежду обрести его. Они были чудесной парой. Словно сошедшей со страниц настоящей сказки – король и его Золушка. Их свадьба стала событием, собравшим в столице неимоверное количество народа, путь императорской кареты забросали цветами, а церковный гимн венчающимся пели не только в соборе, но и на площади.

И шли годы, но императорская чета обретала все больше преданных поклонников. Императрица основывала бесплатные библиотеки и детские приюты, большинство из которых курировала лично, и навещала не менее двух раз в неделю, превращая каждый свой приезд в праздник. Следом были организованы кризисные центры для матерей, оказавшихся в безвыходном положении, а положение их вскрылось после дела Фанни Делакруа и существования «детских ферм». Затем ею же была основана сеть школ при всех церквях империи, и даже в самых отдаленных уголках страны детей стали обучать письму и грамоте. В это время император стремительно модернизировал флот, устранил угрозу пиратства, возводил сеть дорог, существенно облегчив участь не только путешественников, но и торговцев.

Казалось, будущее только начинается и впереди будет все лучшее… Но вместо этого – спуск новой пароходной баржи… чудовищная катастрофа… и гибель императрицы вместе с младенцем, а этой беременности вся империя ожидала более пяти лет, ведь никто не желал видеть на престоле Вильгельма Дайрела.

Император боролся до последнего, до самого конца, до полного выгорания. Многих удалось спасти, но возлюбленную он потерял. Полагаю, в момент своей гибели император Эдуард о смерти не сожалел вовсе, и я могу его понять. Все могли понять. Но… оказалось очень сложным простить. Помимо любимой женщины, у императора была еще и страна, и ответственность за свою страну. Однако в отчаянии и горе, правитель позабыл о долге перед народом и на престол взошел Вильгельм Дайрел.

Первым, кому он отомстил, был собственный отец.

Эдуарда похоронили здесь, между властолюбивой матерью, что превратила юность императора в сущий ад, и тщеславной заносчивой женой, что была старше супруга, и требовала уважения уже за одно лишь это.

Строгий черный гранит усыпальницы Эдуарда Четвертого напоминал гроб из тех, в которых складывают солдат на поле боя, чтобы после отвезти родственникам тело их сына вместе с сокрушительным горем. Тело императора везти никуда не стали. Пышные похороны решили не проводить, потому как Вильгельм вполне резонно опасался, что его, обязанного шествовать за гробом отца, попросту забросают всем чем только возможно, от тухлых яиц, до камней. И, несомненно, что-то подобное произошло бы, ведь всех шокировало известие о раздельном захоронении – императрицу похоронили ранее на сутки, без долженствующих церемоний, без возможности позволить народу попрощаться с их «королевой сердец», без… ничего. Скромная могилка в монастырском саду, и никого кроме монахинь в момент погребения. Вильгельм умел мстить.

Похороны его отца прошли столь же аскетично.

Император умер? Да здравствует новый император!

Захоронение Эдуарда произошло в день коронации Вильгельма. Утром состоялась церемония венчания на престол, днем роскошные торжества в честь воцарения, вечером бал по тому же случаю, ночью похороны прежнего императора. Вот так закончилась эпоха правления человека, который за всю жизнь на все торжества, включая свою вторую свадьбу, потратил меньше, чем его сын в первый же день правления.

Народ негодовал, некоторое время Дайрелан был закрыт для посещения, но время лечит боль утраты, как впрочем, и остужает гнев.

Остановив жестом мистера Оннера, я осторожно шагнула на территорию усыпальницы. Здесь действовал закон, направленный на избежание заговоров – в том смысле, что собираться в этом месте количеством более трех человек, было запрещено. Я решила не рисковать, и не собираться даже в количестве двух человек.

Осторожно ступая, практически не использовала магию, зная, что и ее применение здесь может привлечь стражу. Подойдя к саркофагу императора, я осторожно опустилась на колени, поверх черного гранита разместив левую ладонь, вмиг заледеневшую едва я снова сняла перчатку.

И на миг, на один единственный миг, я с ужасом подумала о том, что собираюсь совершить. Некромантия – чудовищное ответвление естественной магии. Воистину чудовищное. Но я не видела иного пути. Мне нужны были ответы. И мне нужны были решения. Вся империя, и в особенности столица, ныне напоминали пороховой склад, а желающих бросить в него зажженную спичку оказалось слишком много.

Но, воистину, случившееся далее, потрясло меня до глубины души.