Город и город

– Борлу, я могу убить вас прямо сейчас, и никто не узнает, где именно мы находимся. Если бы вы были в одном городе или в другом, тогда, возможно, они бы меня арестовали, но вы ни в одном из них. Я знаю, и вы тоже, что все не так – но только потому, что все – и в том числе Пролом – не соблюдают правила, их собственные правила. Но ситуация такова: если вас убьет человек, про которого точно неизвестно, в каком он городе, и если никто не знает, в каком именно городе находитесь вы, то ваш труп останется гнить здесь навсегда. Людям придется переступать через вас. Потому что никто не создал пролома. Ни бешельцы, ни улькомцы не станут убирать ваш труп – просто не захотят рисковать. Вы будете лежать здесь и отравлять своим зловонием оба города, пока не превратитесь в пятно. Я ухожу, Борлу. Думаете, если я в вас выстрелю, вам придет на помощь Бешель? Или Уль-Кома?

Наверное, Корви и Датт услышали его, даже если пытались этого не делать. Боуден смотрел только на меня и не двигался.

– Мой… ну, мой напарник… из Пролома был прав, – сказал я. – Даже если Бурич и мог это замыслить, ему не хватило бы опыта и терпения организовать все так, чтобы на это купилась Махалия. Она была умной. Для этого нужен человек, который разбирается в архивах, и тайнах, и слухах про Орсини – и не слегка, а в полной мере. Вы говорите, что сказали ей правду: Орсини не существует. Вы повторяли это снова и снова. Таков был ваш расчет, верно? Это придумал Бурич – после той конференции, когда она всем так досадила? Определенно, это придумали не «Сир энд Кор» – они бы наняли человека, который бы занимался контрабандой более эффективно, а не так, как вы, по мелочи. Нет, они просто воспользовались подвернувшейся возможностью. Вам, конечно, понадобились ресурсы Бурича, чтобы все это провернуть, а он, разумеется, не отказался от шанса обокрасть Уль-Кому, торгануть Бешелем – сколько инвестиций было связано с этим проектом! – и к тому же сколотить на этом состояние. Но это была ваша идея, и вы действовали не ради выгоды, а потому что вам не хватало Орсини – места, где можно и так, и этак. Да, разумеется, насчет Орсини вы тогда ошиблись, но сейчас могли повернуть все так, как будто были правы.

Были откопаны особые артефакты, в которых могли разобраться только археологи – или те, как считала бедная Иоланда, кому они принадлежали. Затем выдуманный Орсини внезапно прислал инструкции своему агенту – требуя действовать решительно, не давая времени на то, чтобы подумать или передумать – быстро заберите предметы у похитителей и передайте нам.

– Вы сказали Махалии, что можете сообщить правду только ей, что от своей книги вы отреклись просто из-за политических интриг? Или вы сказали ей, что струсили? Вот это было бы ловко. Наверняка вы так и сделали. – Я подошел к нему. Его выражение лица изменилось. – «Мне стыдно, Махалия, но давление было слишком велико. Ты смелее, чем я. Продолжай работу, ты так близка к цели, ты его найдешь…» Вы просрали свою карьеру, и время вспять не обратишь. Но есть другой вариант: повернуть все так, как будто это с самого начала было правдой. Уверен, деньги вы получили неплохие – только не говорите, что вам не платили… У Бурича были свои причины, у «Сир энд Кор» – свои, а нацики готовы работать на любого, кто умеет красиво говорить и у кого есть бабло. А для вас смысл заключался в Орсини, да? Но Махалия поняла, что это бред, доктор Боуден.

Насколько идеальной, наверное, стала эта не-история – ее второй вариант – сейчас, когда он мог создавать доказательства не только из обрывков документов и ссылок на неправильно понятые тексты, но и добавлять к ним фальсифицированные данные, советовать тенденциозные статьи и даже создавать сообщения – для самого себя, для нее, а позднее и для нас – от жителей несуществующего города. Но Махалия все равно узнала правду.

– Наверное, вам это было неприятно, – сказал я.

Он не отрывал взгляд от того места, где мы находились.

– Это да…

Она сказала ему, что доставка товара – и выплаты за него – прекратится. Но его разозлило не это.

– Может, она думала, что вас тоже обманули? Или она поняла, что за всем этим стоите вы? – Удивительно, что такая подробность почти не имела отношения к сути дела. – Я думаю, что она не знала. Она не стала бы над вами насмехаться, это не в ее характере. Мне кажется, что она хотела защитить вас. Поэтому и договорилась о встрече – чтобы сказать, что вас обоих кто-то надул, что вам обоим грозит опасность.