Город Х2

За время своего пребывания в лагере выживших, он понял, что главным тут является Док и его приближенные, они решали все вопросы не только по защите, но и по жизнеобеспечению лагеря. Казалось войти им в доверие невозможно, но Макс все больше замечал что что-то происходит. Все к чему то готовятся, по миллиметру лагерь менялся, но невооруженным глазом это заметить было невозможно. В повседневной своей жизни Макс был обыкновенным трудягой, он не стеснялся, что работал на стройке. Для него было важно то, чем он занимался. Днем он одевался как обычный подросток и бежал в институт на лекции, а по ночам работал, чтобы оплатить эти лекции. Он хотел стать инженером, но теперь это не имело никакого значения.

Макс не оставлял попыток прорваться к Женьке. В очередной день он оказался свободен от работы и направился прямиком к тому крылу в котором держали Женьку.

– Пожалуйста, дайте мне хотя бы поговорить с ней через дверь, – вновь попросил Макс охранника, у которого на лице читалась скука и недовольство.

– Если Док тебе даст добро, тогда разрешу, а сейчас не отнимай мое и свое время. – Сухо протянул парень и Максу вновь пришлось уйти ни с чем.

Саша и Оксана продолжали путь, но ни одного патруля или поста по дороге им так и не попалось. За время проведенное в бегах Саша привык к тому, что вокруг его ждет опасность, но сейчас, когда солдаты были ему нужны их не было.

– Я устала, – заныла Оксана уже шестой или седьмой раз подряд.

– У нас был привал полтора часа назад. – Холодно ответил Саша, но уже в который раз, он испытывал жалость к ней и к ее положению.

– Ну и что, этого мало, я хочу нормально отдохнуть и поспать, – Оксана давила на жалость, еще с детства она поняла, что каждый раз вызывая жалость у людей, она получает взамен заботу и внимание. Именно этого она сейчас добивалась от Саши. Но потом она совершила ошибку, которую даже не осознала. – Всем позволено отдыхать, даже тем, кого пытает Смерч, а ты настоящий садист!

То, что в этот момент испытал Саша невозможно объяснить, он резко остановился и Оксана с радостью воспользовалась моментом. Она уселась на траву и вытянула ноги. Не смотря на свой преклонный возраст, выглядела она как ребенок. Что нельзя было сказать о нем. Лицо Саши исказила гримаса злобы и отвращения. Как она могла такое сказать? В его голове промелькнули картинки из видео с издевательствами над Женькой, то как она плакала и кричала, палаты других людей и их мольбы о помощи. А сейчас эта предательница говорила, что им давали отдыхать?

Саша из последних сил сдерживал себя, но его кулаки дрожали от напряжения. Обернувшись он смотрел на Оксану, как на существо не достойное жизни.

– Мою девушку пытали в Смерче и я видел все, – прошипел он, – что-то я не заметил, чтобы между инъекциями ей дали возможность выспаться или хотя бы выпить стакан воды!

Саша не заметил, как перешел на крик в то время как Оксана уже во всю пыталась выдавить из себя слезы, что получалось довольно паршиво и жалко.

– Твоя девушка особенная, – прохныкала она, – она все выдержала, а вот я этого выдержать не могу! Я устала, хочу есть и спать!

– Потерпишь! – рявкнул Саша.

– Вот так всегда, – отчаянно прошептала она, – какая-то девица всегда важнее, а на остальных людей плевать! Я знаешь ли тоже не в раю жила, мне тоже пришлось туго! Я столько всего перенесла… – дальше из нее вылился поток такой красноречивой слащавой лжи, что Саше хотелось помыть уши с мылом.

– Заткнись, – не выдержал он и заклеил ей рот пластырем.

Она постоянно жаловалась на свою судьбу, хотя по сути ни капли не знала ни лишений, ни страданий. Это стало понятно после того, как она в красках описала, как играла роль жертвы в тот день в Пустоши, когда ее нашли, ведь именно тогда все должно было выглядеть правдоподобно. Саша больше не испытывал к ней жалости, поэтому схватив ее за веревку от связанных рук направился дальше к своей цели. Эта женщина была образцом всего, что так ненавидел сам Саша.

Док и Лара наслаждались временем, которое проводили вместе. Они не оставляли друг друга ни на секунду. Подготовка плана Саши шла как по часам. У всех были свои роли и каждый играл свою партию. Единственным камнем преткновения была Женя, разговоры о ней были под запретом даже для них. Каждый раз говоря о дочери они оба опускали глаза и мысленно каялись. Их вина была обоюдоострой и ничем неизлечимой. Но тем не менее, они готовились к очередному разговору с Женькой.

– Я не думаю, что нам стоит идти туда вместе, – сказал Док скрестив руки на груди.

– Ты не прав, – мягко заметила Лара, мы оба виноваты перед ней.

– Ты думаешь, что она сможет нас когда-нибудь простить?

– Я не знаю и даже не хочу гадать.

– Хорошо. Тогда нам пора сделать это, хватит ходить вокруг да около. – Сказал Док и они направились в крыло, где под замком и под охраной сидела их единственная дочь.