Город Королей

Генри пыталась взглянуть Шипу в глаз, но этот гад смотрел только вперёд, хоть и не мог ничего видеть из-за щитов. Она глянула на Пага, но парень не отрывал взгляда от земли, а его глаза даже в тусклом свете были расширенными и блестящими. Лихорадочно-блестящими. Блестящими от страха. Стоило признать, что парень, возможно, умнее, чем кажется.

– Блядь! – она оступилась и едва не грохнулась, схватившись за одного из солдат, и пошла дальше. Мельком глянув вниз, она увидела тела на земле. Некоторые истекли кровью от стрел, других растоптали. Она решила, что все мертвы. Не так-то сложно убить человека, когда до этого доходит, хотя некоторые умирают определённо легче других.

Что-то ударило в её щит с хлопком и с такой силой, что Генри поморщилась.

– Блядь! – её голос дрожал. Похоже, они уже подошли на расстояние выстрела, а это значило, что они достаточно близко к стенам Тигля, чтобы начать умирать. Уже скоро за стенами вырастут кучи трупов. Горы трупов.

Одно дело умереть в битве, и совсем другое – умереть одному или в окружении людей. И совершенно другое дело – умереть всего лишь очередным безымянным трупом посреди нескольких тысяч таких же. Генри не хотела умирать, и уж точно она не хотела умирать вот так. Решение пойти за Шипом было чистым безумием.

Всё больше стрел обрушилось на них, стуча по щитам, и некоторые проскальзывали в щели. Генри видела, как упал красномордый ветеран – из его воротника, между пластин, торчало древко. Крайне неудачный выстрел, если попал в тебя, и крайне удачный, если выстрелил ты. Она быстро потеряла бедолагу из вида, и другой солдат выдвинулся справа от неё, заполнив брешь и снова прикрыв Генри. Это был тощий мужик с выступающим подбородком и тоненькой полоской волос на губе. Генри раздумывала, кто умрёт следующим – он или она.

– Блядь! – прошипела она и зашагала дальше.

Тела под ними теперь встречались всё чаще. Некоторые лежали на других. Всё больше и больше стрел ударяло в щиты, и Генри видела, как всё больше и больше людей падало вокруг неё, а бреши в стене щитов быстро закрывались.

Человек перед ней с криком упал. Она не видела, куда его ранило, а просто споткнулась, поставила ногу ему на спину и перешагнула, заняв его место. Другие сомкнулись за её спиной.

Рука уже устала. Прошло-то, наверное, всего несколько минут, а казалось, будто несколько часов, и уже было трудно держать щит над головой. Генри не была слабой, но к такой работе не привыкла, и теперь только упрямство и решимость не умереть поддерживали дрожащую руку над головой.

– Шевелись! Вперёд! Живо! Шевелись! К тарану! – Генри не могла понять, от кого исходят приказы. Не знала, стоит ли их выполнять. Не знала, есть ли у неё выбор. Толпа солдат со всех сторон стала двигаться быстрее, и марш перешёл в бег.

С трудом пробираясь вперёд, она мельком заметила стены, которые уже были близко и вздымались высоко над ней. Там, на стенах, она видела людей, которые наклонялись и пускали стрелы. Так много стрел. Генри съёжилась под щитом, когда очередная стрела ударила в него, и двинулась дальше.

Громадное бревно, окованное полосами железа и утыканное древками стрел, качалось над её головой. Она двигалась мимо людей, тянувших за верёвки, под защитой их товарищей. Потом её прижали к деревянным опорам тарана, практически раздавили люди позади. Всё сооружение застонало, когда молот тарана достиг верхней точки, а потом с грохотом ударил в ворота города.

Таран содрогнулся. Земля под ней содрогнулась. Генри содрогнулась и едва не уронила щит. Сила удара так прогремела по ней, что, казалось, вытряхнула все зубы, и Генри стиснула челюсти, чтобы не откусить себе язык при следующем ударе.

– Блядь! – Её голос звучал пронзительно даже на её слух.

Повсюду вокруг неё умирали мужчины и женщины – одни падали там, где их подстрелили, а других отпинывали в ров. Генри, стоя возле тарана, не слышала ничего, кроме криков и грохота стрел по щиту, который она с трудом удерживала над головой.

Молот снова начал движение – мужчины медленно оттягивали его назад за верёвки. Кто-то где-то поблизости плакал. Слабое и жалкое хныканье доносилось до ушей Генри. Когда молот снова обрушился на ворота, она вытерла слёзы с глаз и заорала на ублюдков, которые поливали их смертью.

19. Роза

Командный пост, как его нравилось называть генералу Вериту, был просто небольшим холмиком, с которого хорошо просматривались и лагерь, и поле битвы. Отсюда они видели, как разворачивается вся атака. Роза смотрела, как лестницы поднимают на стены, и как их закрепляют у основания стены удивительными приспособлениями. Видела, как солдаты – мужчины и женщины, поклявшиеся сражаться за неё, – хлынули по этим лестницам, подняв щиты, чтобы закрыться от потока стрел.

Генерал выглядел не очень-то довольным тем, как всё шло – плохой знак, с учётом того, что атака только началась. Роза потеряла счёт времени, но сомневалась, что прошло больше нескольких минут.