Город любви

– Я не хочу в дом, – чуть не плача, проговорила она. – Я шла к тебе, это правда, я искала тебя, я хотела сказать, что ты мне нужен… – Адель овладело такое волнение, что ее бросило в дрожь. – Может, я всю жизнь мечтала о нашей встрече! Точнее, я даже мечтать о ней не могла! Если не сейчас, то никогда, понимаешь?.. Это очень странно, я знаю, но все может закончиться в любой момент, и я хочу успеть… хочу успеть… – она запнулась и умолкла.

Взгляд Юлия смягчился; не сговариваясь, они в один миг шагнули друг к другу и слились в долгом, страстном, глубоком поцелуе. Адель казалось, что она вот-вот задохнется, но не могла оторваться от Юлия, словно боялась, что если ее губы перестанут его касаться, то он растает, как дымка, как сон, как несбывшаяся мечта.

В конце концов он взял ее за запястья и слегка отстранился.

– Не нужно торопить события, прелестная femina. Сейчас ты напугана и растеряна, и нужен тебе не я, а крепкий сон. Ведя себя таким образом, ты рискуешь совершить непоправимые ошибки. Не надо огорчаться и огорчать… Иди спать, а утром мы встретимся в этом саду и по-дружески побеседуем.

– Как же так?..

В ней мгновенно вскипела ярость: он попросту – спокойно и равнодушно – ее отверг! Адель казалось, что она сейчас лопнет от обиды и возмущения.

Одним резким рывком сбросив его руку, она сделала шаг назад.

– Я не знаю, что ты имел в виду, говоря все это мне, – холодно произнесла она, хотя глаза ее сверкали и метали молнии. – Я вовсе не собираюсь вешаться тебе на шею, как ты, вероятно, подумал…

– Зачем же собираться? – усмехнувшись, перебил ее Юлий. – Несколько минут назад ты уже висела на ней.

Это было слишком. Иронический взгляд, соблазнительные губы, тронутые холодной улыбкой, ласкающий слух голос, произносящий издевки, предательский лунный свет, делающий Юлия неестественно красивым, точно мраморная статуя, – все это настолько подействовало на Адель, что от злости и страсти она не в состоянии была вымолвить ни слова.

А Юлий смотрел на нее внимательно и настороженно, пытаясь угадать, что на самом деле чувствует эта девушка, откуда этот полыхающий огонь в ее глазах, это отчаяние в голосе, эта напускная холодность и такие трогательные дрожащие на ресницах слезы…

– Тебе нужно выспаться, Адель, – мягко проговорил он. – После утренней трапезы ты должна будешь уйти.

– Но мне некуда идти!

– Тогда что ты делаешь в Помпеях?

– Не знаю…

– Я не могу оставить тебя здесь.

Она нервно засмеялась.

– Куда уж! Разве я достойна!..

Юлий нетерпеливым жестом заставил ее замолчать.

– Я женат, Адель, – спокойно произнес он. – И завтра моя жена приезжает из Рима.

От неожиданности она потеряла дар речи и только смотрела на Юлия широко раскрытыми глазами. Женат?.. Черт возьми! Почему она раньше не догадалась спросить об этом? Обескураженная внезапной встречей с помпейским патрицием, Адель так поверила в чудо, что… Значит, она ошиблась? Значит, это герой не ее романа? А в ее романе вообще есть герой?..

Адель глубоко вздохнула, расправила плечи и заставила себя улыбнуться.

– Теперь мне понятно. Прошу прощения за причиненные неудобства.

Она в последний раз посмотрела на бесстрастное лицо, будто вырезанное из слоновой кости, отвела печальный и усталый взгляд и медленно направилась к воротам.

Она не смотрела на дорогу. Она ни разу не оглянулась. Ноги сами вынесли ее на широкую улицу, и Адель, ступая медленно и прямо, как во сне, двинулась на восток, в темную, пугающую неизвестность…

Трудно сказать, какое время Юлий стоял, не шелохнувшись, в перистиле, невидящим взглядом смотря прямо перед собой, где недавно была Адель. Когда он очнулся, небесный свод уже подернулся дымкой рассвета, розовоперстая Аврора, улыбаясь, предвещала земле появление золотой колесницы Гелиоса. Прохлада и свежесть раннего утра вывели Юлия из оцепенения; оглядевшись вокруг, он торопливым шагом направился в дом. В атрии, у самого входа, его встретил Колон.

– Доброе утро, господин. Да будет милостива к тебе юная Эос48!

– Не знаю как Эос, а вот Диана меня этой ночью разочаровала, – устало ответил патриций.

– Прикажешь разбудить рабов?

– Нет, Колон, не нужно. Боги еще во власти Морфея, поэтому людям не следует начинать никаких дел до полного восхода солнца – таков обычай.

– Господин… – Раб замялся, не зная, как повежливее спросить о том, что его интересовало.

– Да?

– Та странная госпожа, которую ты вчера привел, не беспокоила тебя ночью?

Юлий насторожился.

– Что-то случилось, Колон?

– Поздним вечером, когда я провожал ее в кубикул, она спрашивала, где твоя опочивальня.

– И что ты ответил?

Колон выпрямился.

– Благодаря недремлющему оку бдительной Минервы я не поддался на ее уговоры!

Юлий усмехнулся и похлопал его по плечу.

– Правильно сделал. Я всегда знал, что тебе можно доверять. И еще, Колон… – Он посмотрел на небо. – Через два часа разбуди меня и вели подавать завтрак.

– Госпожа будет с тобой?