Город Масок

Кульминацией экскурсии была прогулка по крытому Мосту Вздохов, ведущему к темнице, по тому же самому маршруту, по которому вели отчаявшихся осужденных преступников. Здесь тоже образовалась очередь. Но с того самого момента, как они вошли во дворец. Люсьену было не по себе. Залы дворца были темными и мрачными, с потускневшими от времени панелями и картинами. Даже личные апартаменты дожа не имели ничего общего с апартаментами Герцогини.

Не было ни Зеркальной комнаты, ни комнаты хотя бы похожей на комнату с подсвечником в виде павлина и тайным ходом. На самом деле Люсьен еще снаружи определил, что здесь нет ничего похожего на палаццо Родольфо. От всех этих различий между городами у него разболелась голова.

Но его родители уже заняли очередь на Мост Вздохов, так что ему пришлось тоже пойти туда.

Посередине моста напряжение в черепе Люсьена стало невыносимым, но его уже оттеснили от родителей. Он посреди толпы. На другой стороне моста тесные каморы, сейчас они были заполнены одетыми футболки и шорты туристами, пародийно напоминавшими предыдущих обитателей.

Люсьен не знал, что с ним происходит. Это не походило на проявление его болезни. Ему было трудно дышать в голове гудело. Его толкнули в одну из камер, и он по- чувствовал, что сейчас ему будет плохо. Им овладело опущение отчаяния и ужаса. Он явно почувствовал чей-то чужой страх, скорее всего страх того, кто отбывал здесь последние дни перед ужасной смертью.

— Эй, что с тобой? — сказал американец. — Эй, посмотрите, что с парнем, похоже, он сейчас потеряет сознание!

Родители Люсьена тут же оказались рядом, и вскоре вокруг него поднялась ужасная суета — он слышал, как люди говорили «отойдите» и «ему нужен воздух» как будто в кино. Родители перенесли его обратно через мост, и чем дальше они отходили от темницы, тем лучше он себя чувствовал.

— Со мной все в порядке, правда. — заверил он родителей, собравшихся искать врача.

— Это все атмосфера того места, — сказал американец, первым заметивший, что Люсьену плохо, и ушедший вместе с ними. — Сотни людей ожидали там своей смерти. Это не могло но оставить следа. Просто ваш мальчик более чувствителен, чем другие, это точно.

Молодая женщина отправилась на лодке на Бурлеска, с сердцем, наполненным радостью не меньше, чем ее кошелек был наполнен серебром. Ее семья уже сомневалась, что Энрико вообще назначит день свадьбы: они были помолвлены очень давно. Но теперь, с деньгами, полученными от Герцогини, и тем, что дал ей жених, это стало возможно, и она ехала заказывать себе свадебное платье. И где еще в Лагуне искать белые кружева, как не в Бурлеска?

Есть одна особенная старушка на этом острове, чья работа была настолько изысканной, что слава о ней распространилась далеко за его пределами. Плода Беллини может и возьмет немного дороже, чем обычные мастера, но дето она сделает ей самое лучшее платье. Подруги Джулианы сказали ей. что найти ее будет очень просто. «Ищи белый дом. — говорили они, — он там только один».

* * *

Родольфо плыл очень быстро, ведя мандолу мимо оживленных каналов к женскому монастырю на севере городе, где, как он знал, Сильвия сейчас вносила пожертвования серебром для девочек-сирот, бывших на ее попечении. Когда она вышла оттуда и увидела Родольфо, самостоятельно управлявшего своей мандолой, глаза ее расширились от удивления и тревожных предчувствий.

Герцогиня отпустила своего мандольера и села в мандолу к сенатору. Она с любопытством посмотрела на седого мужчину, находившегося в каюте. Тот снял шляпу и представился как Гульельмо Кринаморте, слегка запнувшись, перед тем как произнести свое имя.

Родольфо отвел мандолу в боковой канал и, привязав се к вехе, спрыгнул к ним в кабину.

— К чему вся эта таинственность? — шутливо спросила Сильвия. — И кто твой компаньон? — Но улыбка слетела с ее губ, когда она разглядела выражение лица Родольфо.

— Я очень редко говорю тебе, что речь идет о жизни и смерти, — сказал Родольфо. — Но сегодня как раз такой случай. Ты знаешь о приказе задержать чужеземца, присутствовавшего в городе в Запретный день?

Герцогиня кивнула:

— Да, я подписала его этим утром. Очень необычно, правда? Я предположило, что это окажется очередным недоразумением.

— Я очень надеюсь на это. — ответил Родольфо. — А знаешь ли ты, о ком шла речь?

— Нет. — ответила Герцогиня. — ты сам знаешь, сколько бумаг мне приходится подписывать каждый день. Я не читала их, просто необычное обвинение бросилось мне в глаза.

— Речь шла о Лючиано. — сказал Родольфо и был поражен ее реакцией. Она мгновенно побледнела и схватилась за горло, как будто ей не хватало воздуха.

— Все в порядке. — сказал Детридж. успокаивающе похлопывая ее по другой руке, — юноши не было дома. Он ушел в свой мир, и его не будет еще несколько дней.