Город мастеров

У нас же с кладбищами не церемонятся. Вот и недавно неподалеку от дома, где живёт Плужников, на улице Гарибальди, строители наткнулись на массовое захоронение. Кто-то из стариков вспомнил, что во время войны здесь был полевой госпиталь, а рядом — кладбище. Протестовать? В районе метро «Смоленская» жители пытались было в суде оспорить строительство офиса на бывшем холерном кладбище, но эпидемиологи сказали своё веское слово: вибрионы холеры могут жить в земле не более трёх лет, а потому стройте на здоровье. Что ж, медики смотрят на мир в микроскоп и потому не всё могут разглядеть. А Плужников, например, у Донского кладбища обратил внимание на тополя, покрытые крупными болезненными наростами. Причём кое-где и вовсе проплешины: не растут там деревья. Биолокация помогла выявить здесь сильнейшие патогенные зоны.

Новый элитный квартал в районе метро «Новые Черемушки» (известный в народе как Царское Село) прихватил и территорию старого чумного кладбища. И теперь в местах, которые раньше старались обходить стороной, появились жилые дома, детские площадки… А что? Современная наука не против.

— Подобное строительство — это экологическое преступление, — уверен Плужников.

КАК РАБОТАЕТ ЛОЗОХОДЕЦ

Биолокация — явление древнее, и специалистов в этой области раньше называли лозоходцами, рудознатцами. Плужников уверен, что знали о ней и египетские жрецы, потому что египетский крест — это, по его мнению, древняя рамка. Только искали с его помощью не руду, а информацию: ведь биолокация, считает исследователь, — это экспресс-поиск информации, диалог с неким информационным полем. Оператор мысленно задает интересующий вопрос, а рамка в его руках поворачивается, давая тем самым ответ. Поворачивается, заметим для проницательных скептиков, сама, и чтобы этого добиться, оператора нужно специально учить. Тогда проволочная рамка в его руках будет действовать как антенна, улавливая слабый сигнал подсознания. Но при одном непременном условии, уточняет Александр Иванович: оператор должен быть предельно честен перед собой. Если же он пристрастен, прислушивается к чужим подсказкам, то работать нельзя, потому что биолокация тут уже ни при чём.

В чём же секрет феномена, который позволяет видеть невидимое, отыскивать скрытое, а то и предсказывать будущее? Если говорить об этом всерьёз, то мы погрузимся в такие малоизученные материи, как парапсихология, и проблема вряд ли прояснится. Александр Иванович высказался так:

— На эту тему существует более десятка гипотез, но ни одна из них не объясняет всё до конца. Мне ближе гипотеза микролептонного поля, которую предложил наш известный исследователь А. Охатрин.

От теоретических разговоров мы вскоре перешли к делу: если уж гость пришел в редакцию с биолокационными рамками, то не обошлось и без просьбы продемонстрировать их в действии и выявить зловредные зоны в комнате, где мы беседуем. Александр Иванович взял рамки — они у него в форме буквы «П» — сосредоточился, и проволочные усики поползли навстречу друг другу. Оператор попросил отметить листиком бумаги некую точку на полу. Потом всё повторилось снова и снова… В конце концов в комнате обозначились два круга. Плужников пояснил:

— Эта зона, накрывающая соседний стол, отрицательная и находиться в ней подолгу не следует, лучше передвинуть стол. А вот эта — положительная, излучение идёт не от земной аномалии, а сверху, из космоса. Здесь можно подзаряжаться энергией, получить заряд бодрости. Но злоупотреблять тоже не надо: ведь активизируются не только здоровые клетки…

ПРО ЧИНОВНИКОВ И «ТОЧНУЮ НАУКУ»

Каких только задачек не приходилось решать Александру Ивановичу на своем веку! Однажды знакомый профессор предложил исследовать две толстые рукописные тетради (естественно, не открывая их) и ответить: на какую потрачено больше творческих сил? Плужников быстро это определил, потому что разница, по его оценке, получилась двукратная. Выяснилось, что одна тетрадь — компилятивная рукопись учебника, составленного, по сути, из двух других. Вторая же — оригинальный труд, который рождался долго и мучительно. После этого эксперимента у исследователя родилась идея: ведь так можно диагностировать курсовые и дипломные работы студентов, выявлять халтурщиков. А то и к диссертациям с рамками подойти… Словом, перспективы захватывающие.

Впрочем, есть вещи и посерьёзнее диссертаций. Геологи используют такой термин — коэффициент успешности. Предположим, ищут они полезные ископаемые, пробурили сотню скважин и в двадцати из них действительно нашли, что искали. Значит, коэффициент этот равен двадцати процентам. Учтём также, что скважину бурить — дело дорогое, особенно в море. Так вот:

— У наших нефтяников этот коэффициент 25—30 процентов, — говорит А. Плужников. — А у меня — 75. Экономия получается колоссальная, но чиновники мне прямо говорят: нам это невыгодно.