Город мертвой ночи

Максимов ещё больше отделился от остальных. Ему удалось пристрелить кого-то… Потом он успешно увернулся от пролетевшего мимо диска с железными шипами.

После чего, металлическая кувалда ударила его в живот. Звуки притупились. Изображения смазались. А ещё недавно такой противный асфальт стал как никогда теплым, мягким и дружелюбным.

— Все? Неужели так быстро, все? — Почему-то подумал офисный клерк.

Он представлял себе войну по-другому. Совсем не так, как это было на самом деле. Ему казалось, что можно ещё смело с полчаса сражаться с гарпиями. Потом найти и уничтожить того, кто ими управляет. А у любой твари есть тот, кто ей управляет… Так что без этого никуда…

После такой победы, банда мутировавших тусовщиц рассыпалась бы в прах. И он — Максимов с деловым видом, бросив какую-то колкую фразу, медленно бы шел посреди дороги, слыша у себя в голове эпическую музыку, восхваляющую его подвиги.

Но все не так-то просто. Одно неверное движение в бою. Одна неловкость или просто сбой в работе ангела хранителя. Все. Ты больше не человек, не боец, не победитель. Ты труп. И ничего тебя не волнует. Даже дородная задница соседской жены, в которую ты годами бессмысленно хотел вставить.

Даже черная Ауди твоего друга, которую ему купили родители, и которую никогда в жизни не купишь ты. Даже отношения, даже любовь. Да что там любовь? Даже деньги!

Ничего. Пустота. Мрак. На крайний случай, пресловутые туннели недостроенного метро. И не более того. Не более.

— Черт, чем меня ранило? Пулей или чёртовым и ножиком? — Пронеслось в голове у парня. — Смотреть не буду. Лень. Лень смотреть на собственные раны. Время спать…

Максимов заметил, как вокруг буквально штабелями падают враги. Наверное, Корд всё-таки внял команде Доктора. Но это было уже не так важно. Чувствуя резкую боль вместе с приятным теплом, мужчина стал довольно быстро проваливаться в сон.

— Вот теперь я точно умираю. Ни с чем не спутаешь, — напоследок подумал он. — Если Док не врёт, то стану мутантом. Приду и передавлю всех на хрен, уроды.

Эта мысль оказалась последней. Дальше не было ничего. Ошибочно полагать, что в критический момент человек может бежать тысячи километров или философствовать часами с дыркой в башке. Критические моменты на то и созданы, чтобы прерывать, ломать и душить надежды. Иначе бы они определено так не назывались.

Глава 20. Преграда

Что есть смерть, как ни провал в никуда? Что есть «никуда», как ни — абсолютное ничто? Такое ничто не осознаётся сознанием, так как сознание не может существовать среди него по определению.

Примерно это и произошло с Максимовым. Пару шальных пуль, попавших в его туловище, за какие-то секунды прервали все процессы организма, превратив полное раздумий и желаний тело в мешок бесполезной массы.

Теперь его ничего не волновало, не тревожило. Даже исход ожесточенного боя с гарпиями. Даже выход из проклятого мертвого, ночного города.

Черная вата закрыла глаза и уши. Она была плотной и страшной, но в тоже время приятной. Сквозь нее не могли пробиться мысли и нервные импульсы. Она создавала полнейший вакуум, небытия, именуемого в народе «тем светом».

Неизвестно сколько прошло времени. Но Сергей почувствовал резкую боль. Похоже, что пули ожили в его грудной клетке и кишках. Они начали шевелиться, создавать поселения. Возможно, скоро у них появится колесо, а потом первая цивилизация с римским правом.

И это самое право признает тело парня их общей, исконной родиной, запретив отменять собственный закон кому-либо.

Тело будет носить название пулевой автономии. И во всех учебниках истории красноречиво напишут, что именно они — антропоморфные автоматные патроны создали этот организм, а не кто-то еще.

Нет. Как же больно! Как же страшно! Как не хорошо оно там все шевелится. И почему только черная пустота не блокирует боль? Ведь он же мертв. Ведь это же небытие.

Или боль со смертью не уходит, а только усиливается? Что если именно так? Тогда многочисленные суицидники проиграли. Тогда святоши оказались правы. Они говорили, что правы и правыми оказались. Чудовищная нестыковка, заключающаяся в зловещей стыковке!

— Чертов бред! Бред идиота! Бред! — Выпалил Максимов, выйдя из наваждения. Вокруг все так же простирался миллионы раз проклятый город, со своим ноябрем, мрачными домами, ночью и фонарями.

Первое, что увидел парень, это стеклянный овал, обтянутый по бокам кожей. Внутри этого овала довольно яркие молнии, расходящиеся диковинными паутинками.

— Страй… Страйд! Ты что творишь? Что делаешь? — Прохрипел парень.

— Энергия. Она лечит. Отдайся ей. Она сильнее денег лечит, если только понять, — каким-то подсознательным чувством Сергей услышал эти слова. Они транслировались прямиком в его мозг, будто там стояла приемная антенна.

— О, черт! Страйд! Ты разговариваешь??? — Воскликнул Мужчина.

— Умирать здесь не правильно. Поверь, — раздались слова в голове Сергея.

Страйд медленно извлёк два своих стальных пальца из кровавого тела клерка. Раны сами собой затянулись, будто их кто-то прижег изнутри. Хотя, наверное, оно так и было.