Город на янтарном берегу

Он сделал почти незаметный жест, и к скамейке подошел мужчина – обычный с виду мужик, в джинсах и футболке с намалеванной яростной рожей, отдыхающий вроде. Но в руках он держал непривычный для пляжа предмет – большой конверт. Протянув его Белозерскому, помощник удалился. Даниил проводил его взглядом.

– Вот, ознакомьтесь. – Аферист уронил конверт на лавочку. – Это свеженькие фото. Вы ведь любите искусство фотографии?

Даниил взял конверт и открыл – а что еще оставалось? На сей раз на колени ему выпало не два нечетких снимка, а целая пачка ярких, цветных. Изображение на верхнем заставило Серебрякова похолодеть.

Он сам… и Катерина. Вчера, на выходе из Двора конвента, у церкви Святого Петра, у скульптуры Роланда на Ратушной площади, у входа в средневековый ресторан… Сегодня – Катерина на пляже, Даниил у машины, растерянный Уткин на выходе из поезда, Айна и Марис в кафе, видимо, во время обеда… Целый калейдоскоп, словно открытки из отпуска. Только вот добрыми намерениями тут и не пахнет.

– Даниил Васильевич, – произнес Белозерский, – я не люблю долго уговаривать. Вы и сами видите и наверняка уже наслышаны от нашего общего знакомого, что я обладаю некоторыми возможностями. Более того, вы полный профан в этой сфере, а я, извините, профессионал…

– Нет, – перебил его Даниил, которому надоело молчать, – извинений ваших я не приму, и не просите.

Он бросил быстрый взгляд на счастливое лицо Катерины, не подозревающей, что ее снимает скрытая камера, и засунул снимки обратно в конверт.

– Приятно иметь дело с понятливым человеком. Что ж, давайте приступим к делу. Французы привезут и смонтируют свои стенды в пятницу, в субботу открытие, и в ночь с субботы на воскресенье я желал бы заполучить то, что мне хочется.

– Господь велел смирять желания, вы не слышали?

– Я атеист, – с притворным сожалением сознался Белозерский, – и снова извините, хотя вы и не желаете этого делать! А вот все остальное – придется. Завтра вы получите список вещей, которые должны будете забрать с выставки. – Он, видимо, намеренно не употреблял слово «украсть», будто это могло придать затее хоть какой-то законный статус. – В ту ночь, когда наш план осуществится, с вами пойдет мой человек. Я далек от мысли, будто вы сможете профессионально разрезать стекло, определить систему сигнализации и сделать еще что-то подобное. Ваша задача – ввести в заблуждение охрану. Чтобы вы не ломали голову, как это сделать, у меня для вас готова схема. В пятницу во время монтажа стендов выкажите недовольство тем, как это происходит. Затем поговорите с охраной, напирая на то, что беспокоитесь за сохранность своих вещей; устройте скандал, постарайтесь запомниться. В субботу также напомните о себе; я немного помогу вам, мой помощник сделает вид, будто пытается разбить стекло на одном из стендов. Вечером в субботу после закрытия выставки вы придете туда один, взяв с собой только моего ассистента, и потребуете пропустить вас к вашим стендам, так как имеете право круглосуточного доступа. Мой человек покажет корочки специалиста одной уважаемой швейцарской фирмы, которая занимается установкой сигнализации. Подкопаться сложно. К тому времени, полагаю, вы так утомите доблестных стражей, что даже если кто-то из них пойдет с вами, то очень быстро оставит в покое и вернется пить кофе с товарищами, наблюдая за вами посредством камер…

– Почему вы так в этом уверены? – насмешливо перебил его Даниил. – По правилам охранник должен оставаться с нами все время.

Белозерский округлил глаза.

– Mon Dieu[4], Даниил Васильевич, да вы словно из каменного века выпали! – Он изумленно покрутил головой. – Это же Латвия! Милейшее местечко, не спорю, но ведь задница Европы! Тут понятия не имеют о настоящих системах безопасности, а полиция безбожно ленива. Конечно, французы кое-что привезут, – тут он усмехнулся, – но это не ваша забота, а моего человека. Итак, он начнет работу, я немного помогу камерам снимать вас по кругу, дам сигнал, и вы направитесь к французским стендам. Мой человек вскроет их, вложит вместо настоящих украшений копии, которые вы привезете в пятницу в своих кофрах, и заберет оригиналы. Их вы вынесете на себе, вас обоих уже не будут тщательно обыскивать, а на вас мы наденем специальный жилет. Как видите, все предусмотрено. После этого мы встретимся на нейтральной территории, вы отдадите мне драгоценности и можете быть свободны. Как видите, ничего сложного.

– А если меня поймают в вашем жилете и я вас сдам? – поинтересовался Даниил. – Тогда мне не будет смысла отпираться.

– Смысл сохраняется прежний, – равнодушно объяснил Белозерский. – Вот эти люди, что на снимках. Ваше признание им только навредит. Не люблю повторять, но вы человек упрямый, и потому запомните: насилия я не одобряю, однако иногда оно является самым действенным методом воздействия. Стоит вам сболтнуть лишнее, и вы лишитесь всех этих людей. Меня полиции не достать, а вот я могу быть очень мстительным. Это ясно?

– Да, – процедил Даниил, – предельно.