Город над синей рекой

Парус был еще одним здешним средством быстрого передвижения, если под рукой не случалось крылатого коня. Само устройство напоминало виндсерфинговую доску с треугольным парусом на мачте. На нем можно было скользить не только по воде, но и по воздушным потокам. Управление парусом требовало ловкости и, как сказал Сережка, "знания ветров". Хотя, уверял он, ветры сами помогают, и можно даже попросить их подуть в нужную сторону.

После пары десятков неудачных попыток и терпеливых Сережкиных объяснений я сумел наконец тронуться с места и пролетел несколько метров, после чего доска ткнулась носом, и я кубарем скатился в песок.

— Ничего, — утешил меня Сережка, — для начала неплохо. У меня в первый раз получилось гораздо хуже.

Я стряхнул с куртки и брюк сухие песчинки. В часовне над обрывом пробил колокол — один раз.

— Здесь отбивают только первый временной поток, общий для всех, — пояснил Сережка. — Интересно, это час или уже полвторого?

— А ты не умеешь определять время по солнцу? — поддел его я.

— А зачем определять — я просто посмотрю, там солнечные часы. — Сережка быстро забрался по обрыву и тут же скатился вниз: — Юрик, половина третьего! Лиля с Акселем уже отстрелялись! И Князь Всеслав скоро будет в Городе. Полетели, а то не успеем!

Я встал на доску. Сережка вскочил следом за мной, оттолкнулся ногой от земли и взялся за гик. Мы поднялись над берегом и посадскими домами, и парус понес нас в сторону Города.

Я сидел верхом на доске, держась за края и глядя по сторонам. Белые стены, золоченые купола и шпили Города приближались. Сережка обеими руками держался за гик, управляя парусом. Казалось, он рулил не только руками, но всем своим телом. Ветер раздувал его белую рубашку, трепал светлые волосы и концы красного галстука.

— О, а здесь уже летает Вежа, — заметил Сережка. — Эй, Вежа! Ускорь нас!

Вежа надул наш парус, и мы помчались еще быстрее. Вот мы уже пролетели над крепостной стеной, окружавшей старую часть Города. Внизу потянулись извилистые ручейки улиц, сбегавшиеся к белой громаде Терема. Мы летели над крышами, флюгерами и зелеными кронами, постепенно снижаясь.

— Мы сразу на Красную площадь, — сказал Сережка. Я удивился:

— А у вас тоже есть площадь с таким названием?

— Ага. Только без всяких мавзолеев. Она красивая, вот ее и прозвали Красной. Там парадный вход в Терем. А еще один парадный вход — с площади Белого всадника, ее отсюда не видно.

Снижаясь, мы пролетели мимо пестрых куполов нарядного храма, в котором я узнал собор Василия Блаженного — во всяком случае, он был очень похож. Перед нами распахнулась Красная площадь. Мне показалось, что я попал в книжку со сказочными иллюстрациями. Просторная, открытая небу и солнцу, площадь окружалась зданиями кремовых, голубых, нежно-зеленых цветов с крылечками, балконами, крытыми галереями. Коньки высоких крыш были украшены узорными решетками; остроконечные башенки тянулись вверх. Многочисленные окна обрамлялись резными каменными наличниками.

Терем Князя возвышался слева белой громадой с множеством ступенчатых крыш и башен. Синие шатры были расписаны звездами, ярким золотом пылали солнышки на шпилях. Широкая белокаменная лестница с резными перилами, делая изгиб, поднималась к башне с шатровой крышей, подпираемой четырьмя колоннами, похожими на пузатые кувшины. Эта башня, с золочеными маковками по углам, отмечала вход в Терем.

Мы приземлились на площади. Я ступил на нагретую солнцем брусчатку. Сережка быстро свернул парус, сложил мачту и доску, превратив всю конструкцию в длинный узкий предмет, который подвесил за спину на манер Лилиного меча.

— Мы как раз вовремя! — сказал он. — Князь Всеслав сейчас появится!

Я стал смотреть в сторону Терема, но Сережка подтолкнул меня:

— Юрик, ты смотри не на крыльцо, а в небо!

Голубой небосвод над нами наполнился прозрачным золотисто-белым сиянием, перекинувшимся от горизонта до горизонта. Над Городом радостно зазвонили колокола.

— Это Князь Всеслав! — просиял Сережка. — Сейчас он покажется в зримом облике!

Двери Терема распахнулись, на крыльцо вышла группа людей. Среди них были Лилия в доспехе дружинника, Аксель, Алена, рыжий веснушчатый мальчишка, еще двое юношей и девушка, и… плюшевый медвежонок, которого мы видели вчера в парке! Они спустились по ступеням на площадку, где лестница делала поворот, и остановились.

— Это те, кто прошел испытание сегодня, — пояснил Сережка. — Лиля с Аксом, Аленка и другие. Князь Всеслав поздравит их сам. Он всегда так делает.

Площадь снова залило светом, но теперь свет шел из Терема. На крыльце появились еще двое. Невысокий тонкий юноша в зеленой одежде, со светлыми волосами, остриженными в кружок. Я с удивлением узнал в нем Бажена. И рядом с ним… Высокий и статный, в снежно-белых одеждах, с золотистыми крыльями. В венце на его челе сиял янтарно-желтый камень… или частица живого огня? От его фигуры шел свет, разливавшийся вокруг прозрачными радостными волнами.

Я так и затаил дыхание, во все глаза глядя на того, кого здесь называли Князем Всеславом.