Город небесного огня

– …должен сказать сначала вам. Мое место в Совете займет Майя Робертс.

Джия шумно удивилась:

– Но она еще так молода!

– Она очень способная, – ответил Люк, – и вряд ли нуждается в дополнительных рекомендациях.

– Да, – согласилась Джия. – Если бы не ее записка, потери были бы неизмеримо больше.

– В мое отсутствие она возглавила нью-йоркскую стаю, а это еще один аргумент, чтобы ввести ее в Совет. – Он вздохнул: – И еще, Джия. Я потерял сестру. Джослин потеряла сына… снова потеряла. А Клэри подавлена тем, что случилось с Саймоном. Я должен быть там.

Джия вздохнула:

– Как это все ужасно…

– С этим надо научиться жить, – сказал Люк, – и я должен помочь им пройти через все это. Я хочу официально оформить свои отношения с Джослин. Я должен быть там ради моей семьи. Все это говорит о том, что я больше не смогу выполнять обязанности члена Совета.

– Разумеется, ты получишь мое согласие. Но… но я рассчитывала на твою помощь в открытии новых Институтов. Мы очень многих потеряли, и теперь нам надо найти тех, кто сможет пополнить наши ряды. Найти и обучить их. Предстоит большая работа.

– В этом могут помочь многие, – ответил Люк.

Джия снова вздохнула:

– Не волнуйся, я приму Майю. Бедный Магнус – одни женщины…

– Сомневаюсь, что он будет против. Джия… Я должен сказать, что Магнус был прав. Прекратить поиски Марка Блэкторна, отправить Хелен на остров Врангеля – это немыслимая жестокость.

Наступила пауза, а потом Джия тихо произнесла:

– Я знаю, Люк. Думаешь, я не понимаю, какой удар нанесла собственной дочери? Но оставить Хелен… Я видела ненависть в глазах многих и испугалась за эту девушку. Испугалась за Марка. Если мы найдем его… Нет, не буду об этом.

– А я видел глубокую печаль в глазах Блэкторнов, – сказал Люк.

– Дети привыкнут.

– Они потеряли отца и брата, а теперь мы вверяем их воспитание какому-то дяде, которого они видели всего ничего…

– Они узнают его, а я об Артуре знаю только хорошее. Диана Рэйбёрн тоже выразила желание стать их наставницей, и я склонна доверить ей эту роль. Храбрость Блэкторнов произвела на нее огромное впечатление…

– Но она не мать им… Моя мать… она покинула меня еще ребенком, став сестрой Клеофой… Больше я ее не видел. Меня воспитала Аматис. Не знаю, что бы я без нее делал. Она была… всем для меня.

Эмма быстро оглянулась на Джулиана – слышал ли он? Ей показалось, что нет; мальчик смотрел не на нее, а с отрешенным видом в пространство. Интересно, подумала она, вспоминает ли он свою мать? И тут же отбросила эту мысль. Конечно, вспоминает, ведь сама она думала о родителях каждую минуту. Жаль, что нельзя повернуть время вспять; как бы ей хотелось, чтобы родители были живы, чтобы не произошло то, что произошло.

– Мне жаль Аматис, – призналась Джия. – И поверь мне, я беспокоюсь о младших Блэкторнах. Но у нас всегда были и есть сироты, ведь мы – воины. Что касается дочери Карстэйрсов, то, я думаю, она должна продолжить свое обучение в Идрисе. Боюсь только, девочка немного упряма…

Что-о?.. Эмма навалилась на дверь и неожиданно для себя влетела в кабинет. Джулс испуганно вскрикнул, а потом ухватил ее сзади за ремень:

– Эмма, нет!

– Эмма Карстэйрс, – начала Джия, вставая. – Как ты смеешь…

– Как смеете вы! – Эмма очень удивилась, услышав голос Джулиана. Его глаза горели. За пять секунд он превратился из скромного мальчика в разгневанного юношу; каштановые волосы встали дыбом, как у ирокеза. – Вы обещали, что Конклав и Совет помогут Марку, пока он жив… Вы обещали! А теперь вы хотите…

– Теперь он принадлежит к Дикой охоте, – перебила она его. – Они не мертвые, но и не живые.

– Значит, вы знали… – На щеках Джулса выступили пунцовые пятна. – Когда вы давали обещание, вы знали, что это просто пустые слова.

– Нет, не пустые, – смутилась Джия. – За моим обещанием стояло спасение Идриса. Мне жаль… – Слова застревали у нее в горле. – Я бы выполнила обещание, если б могла. Если бы я знала способ… если бы это было возможно… я бы… я бы…

– Получается, вы наша должница, – решительно произнесла Эмма. – Вы не выполнили обещание, и это придется восполнить.

– Восполнить как? – растерялась Джия.

– Я не хочу учиться в Идрисе. Я из Лос-Анджелеса и хочу туда вернуться.

Джулиан встал рядом с ней и взял ее за руку:

– Разумеется, тебя не отвезут в Идрис, Эмма. Об этом и речи не идет.

– Но она так сказала. – Девочка непочтительно кивнула на Джию.

– А давай еще раз скажем ей, что твой дом в Лос-Анджелесе. Ты имеешь полное право остаться в Институте. Для Сумеречных охотников Институт – убежище.

– Да уж, с воспитанием у современных детей… – покачала головой Джия. – Выпустили пар? Теперь послушайте меня. Джулиан Блэкторн, Институтом отныне будет руководить твой дядя, и я говорила с ним об Эмме Карстэйрс.

– И что он сказал? – в смятении спросил Джулиан.

Эмма знала, что, когда ее друг любил кого-то, любовь была навек, а когда ненавидел, то и ненависть была навек.

И вот именно сейчас решится вопрос, как он будет относиться к своему дяде.