Город небесного огня

— Она подходит нам, и мы сделаем это. Мои поздравления. Мы доберемся до холма, а потом воспользуемся твоим планом. А когда попадем внутрь… — Он повернулся к Клэри. — То, что ты сделала в Благом Дворе. Та руна на стене; можешь ее повторить?

— Почему бы и нет, — сказала Клэри. — Но для чего?

Джейс улыбнулся.

Эмма сидела на кровати в своей маленькой мансарде, а вокруг лежали бумаги..

Она, наконец, достала их из папки, которую взяла в кабинете Консула. Они были разложены на ее одеяле, освещаемые солнечным светом сквозь маленькое окошко, хотя она с трудом заставила себя к ним прикоснуться.

Там были шероховатые фотографии, сделанные под ярким небом Лос-Анджелеса, тела ее родителей. Теперь она могла увидеть, почему они не смогли доставить тела в Идрис. Они были раздеты, их кожа серая, как пепел, за исключением мест, где были уродливые черные каракули, не похожие на руны, отвратительные.

Песок вокруг них была мокрым, как будто шел дождь; они были далеко от линии прилива. Эмма боролась с желанием бросить все, когда она пыталась заставить себя впитать информацию: когда тела были найдены, когда они были идентифицированны и как они распались на сгустки, когда Сумеречные охотники пытались поднять их.

— Эмма.

Хелен стояла в дверях.

Свет, который лился через окно, окрасил кончики ее волосы серебром, так же, как всегда делал с Марком. Она была больше похожа Марка, чем когда-либо; стресс сделал ее тоньше и более четко выявил тонкие арки скул, заостренные кончики ушей. — Где ты раздобыла это?

Эмма вызывающе подняла подборок. — Я взяла их в кабинете консула.

Хелен присела на край кровати. — Эмма, ты должна вернуть их обратно.

Эмма ткнул пальцем в бумаги.

— Они не собираются предпринимать никаких действий, чтобы выяснить, что случилось с моими родителями, — сказала она. — Они говорят, что это просто случайное нападение Темных охотников, но это было не случайно. Я знаю, это было не случайно.

— Эмма, Темные и их союзники не просто убили Сумеречных охотников Института. Они уничтожили Конклав в Лос-Анджелесе. То, что они пришли и за твоими родителями тоже, определенно имеет смысл.

— Почему же они не Обратили их? требовательно спросила Эмма. — Им нужен каждый воин, которого они могли бы получить. Ты говоришь, они уничтожили Конклав, но они не оставляли тела. Они Обратили их всех.

— За исключением юных или очень старых. — Ну, мои родители не были ни теми ни другими.

— Ты бы предпочла, что бы их Обратили? тихо сказала Хелен, и Эмма знала, что она думала о своей собственном отце. — Нет, сказала Эмма. — Но ты действительно говоришь, что это не имеет значения, кто их убил? Что я даже не должна желать узнать, почему?

— Почему это? Тиберий стоял в дверях, его копна непослушных черных волос падала на глаза. Он выглядел моложе, чем на десять лет, созданию впечатления способствовал тот факт, что его игрушечная пчела висела в руке. Его нежное лицо было отмечено усталостью. — Где Джулиан?

— Он спустился на кухню, чтобы раздобыть еды, — сказала Хэлен. — Ты голоден?

— Он злится на меня? — спросил Тай, глядя на Эмму.

— Нет, но ты же знаешь, он расстраивается, когда ты кричишь на него или вредишь себе, тщательно подбирая слова, сказала Эмма. Было трудно понять, что может напугать Тая или вызвать его истерику. По своему опыту она знала, что лучше всегда говорить ему чистую правда. Некоторые люди регулярно врали детям, считая что «Эта инъекция не повредит», но последствия были катастрофическими, когда врали Таю.

Вчера Джулиан провел некоторое время, извлекая битое стекло из окровавленной ноги брата и достаточно сурово объясняя ему, что если он когда-либо снова решит походить по битому стеклу, Джулиан наябедничает взрослым, и ему придется принять то наказание, которое он получит. Тай пнул его в ответ, оставляя кровавый след на рубашке Джулса.

— Джулс хочет, чтобы все было хорошо- сказала Эмма-Это все чего он хочет.

Хелен протянула руки к Таю — Эмма не винила ее. Тай выглядел маленьким и съежился, и то, как он сжимал пчелу, давало повод беспокоится за него. Она тоже хотела бы обнять его. Но он не любил, когда к нему прикасался кто либо, кроме Ливии. Он уклонился от его сводной сестры и подошел к окну. Через мгновение Эмма присоединился к нему, осторожно, чтобы оставить ему его пространство.

— Себастьян может войти и выйти из города, — сказал Тай.

— Да, но он один и он не заинтересован в нас. Кроме того, я верю, что у Конклава есть план, который обезопасит нас.

— Я тоже так думаю, пробормотал Тай, глядя вниз в окно. Он заметил: — Я просто не знаю, сработает ли он.

Эмме потребовалось время, чтобы понять, на что он показывает. Улицы были переполнены и не пешеходами. Нефилимы в обмундировании Гарда, а некоторые в снаряжении, двигались вперед и назад на улицах, неся молотки, гвозди и коробки вещей, которые заставили Эмму вытаращить глаза — ножницы и подковы, ножи и кинжалы и различного вида оружие, даже коробки чего-то, выглядевшего как земля. Один человек принес несколько холщовых мешков, помеченные СОЛЬ.