Город Небесных Камней. Книга Ирвара

Следом за ними люди с косами собирали сено. Соседнее поле, где росли плодоносные кусты, также было окружено заботой учениц Вереи.

– Твои девочки мне нравятся куда больше учениц Эльбы. – сообщила Митрофа.

– От тебя и такая похвала? Чем же милочки тебя не порадовали?

– Меньше радуют. Надеюсь, до расстройств не дойдет.

– И на добром слове спасибо, – пытаясь согнуться в поклоне прокряхтела бабушка.

– Да куда ты? – добро рассмеялась Ведунья, хватая под руки Вирею.

Смятение в городе

Снова в светлой одежде, Белатур шёл вместе с Игнием от полей к мостовой солнечной части города. Уже от дома Матушки Митрофы, огненоволосый начал расспросы о силе, которую сын господина получил из камней, как именно он её получил, но ответом ему было утомлённое покачивание головой. Поначалу Белатур пытался сказать, что знания сами по себе – сила, но его рыжий собеседник этого не мог понять, а Белатур не видел смысла в бессмысленных спорах.

Перед самой мостовой их встретила Лики. Девочка смотрела на Белатура взглядом, полным ревности за то, что он успел посетить Митрофу, поработать на поле после пробуждения, но к самой девочке так и не дошёл. Это читалось в её уверенной стойке – руки упертые в бока и нахмуренном лицом.

– Вы где были?! – обиженно спросила она.

– Занимались с Матушкой Митрофой. – ответил Белатур.

От этих слов девочка покраснела от злости. Совсем недавно она привела его на занятия к Ведунье, а теперь он ходит на них без неё. Видя это недовольство и, главное, обиду Лики за очередную несправедливость в свой адрес, Белатур сам прервал молчание:

– Идём домой?

Она успокоилась, ушло все её недовольство. Девочка улыбнулась и, схватив друга, она потащила его на мостовую. Так быстро, что Белатур не успел попрощаться с Игнием, и огненноволосый пошёл в казармы юных воинов, наедине со своими размышлениями о "силе".

Оказавшись среди привычных ремесленнических мастерских, Белатур заметил изменения: на стенах появились стёганки с золотыми нитями – Мечи, не только Ножны. Так же, старшие воины лично досматривали повозки иногородних торговцев с особым вниманием, чего ранее он не замечал с господского плато. А подтверждение наблюдений друга, Лики добавила и свое:

– Вернулись двое Мечей твоего отца…

В тихом шепоте девочки чувствовалось переживание.

– Мечей? – удивился Белатур, – отец всегда возвращает только молодые Ножны…

– Ну Аргольт и Низир… они же не Ножны?

Она была права, имена этих двоих всегда стояли рядом с именем Ирвара, одни из самых старших и опытных Мечей. Мальчик не понимал почему его отец вернул из похода именно их, но замечая как старшие воины тоже наполнили город, понял, что этому есть обоснование.

– Да… они сейчас в доме отца?

– Угу.

– Ты пойдешь со мной?

Девочка удивилась и порозовело от стеснения.

– Да…

– Тогда бежим!

Мальчик с улыбкой схватил Лики за руку и вместе рванули к отцовскому дому.

Дети бежали по мостовой в центре всеобщего внимания, и если Лики замечала добрые и шуточки взгляды из окон и узких улочек, то Белатур все больше улавливал напряжение со стороны патрульных на стенах.

***

Для вновь прибывших воинов в доме Воибора накрыли стол. Пока Аргольт и Низир утоляли голод с дороги, остальные молча ждали, когда они смогут донести слова покровителя. Лана сидела на своем месте, по правую руку от стула мужа, ожидая донесений. Ирвар, вместе с Оддмандом, сидели справа от неё, а Фолкор с Каделлом – слева.

Низир торопливо запил очередной ломоть хлеба и голод отпустил. Вытерев лицо, он начал:

– Господин Воибор отправил нас сразу после встречи с госпожой Лейглой. Она подозревает, что демоны охотятся на наследников легендарных орудий.

– Мечи найдут себе хозяев, по воле носителя или нет. – отвечал Фолкор, – это они прекрасно знают. У Ломающего Меча есть сомнения на счёт её слов?

– Есть. Она вызывала беспокойство, позволяла волю эмоциям.

– Эмоции всегда брали над ней верх. – сухо вставила Лана.

Со словом выступил Ирвар:

– С ваших прежних расприй прошло много времени, прекрасная Лана. Она смогла проявить себя и как правитель, и как воин. Армия Новой Акасии самая многочисленная из всех. Этого добилась именно она.

Ястреб, как всегда, проявлял свою почтительность в доводах.

– Она единственная принимает только воительниц, не удивительно, что любая из десятка армий мужчин уступает числом одной армии женщин!

– Лана! – строго влез Каделл, – Ирвар прав, её приняли все прежние воительницы, пора бы и тебе отпустить прошлое! Если ты за столом от имени Воибора, тогда и говори его голосом!

Лана окинула сидящих за столом недовольным взглядом и тут же скрыла глаза за бокалом вина. Остальные ждали её реакции, но её не проследовало. Тишину прервал Фолкор:

– Все Мечи и Ножны на стенах. Водоемы и акведуки под присмотром Каделла. Что насчёт юных воинов?

– Матушка Митрофа, как всегда проницательна, – заметил Каделл, – увлекла детей корнеплодами и уходом за скотиной. Что мы будем делать с наследниками Арнбьёна?

– Ты про рыжих… или наконец-то вспомнили и о наших юнцах – раздался ленивый голос Оддманда.