Город ночных контрабасов

И пандемия ковид-19, и тотальное потепление климата, и начавшийся передел мира, и вся на свете гнусная грязь и отвратительная мерзость, заполонившая нашу жизнь, - были всего лишь жалкими нелепостями, которые не имели значения этим теплым ласковым утром. Отовсюду раздавалось пение птиц, приветствующих наступление нового дня. Такое разноголосье можно услышать только по утрам весной. У природы нет, и не может быть никакой монофонии, должны звучать разные голоса, а не только на державній мові.

Андрей вспомнил, что сегодня 24 февраля, через четыре дня у Маши день рождения, а он до сих пор не придумал, что ей подарить. Поехать бы в Киев или хотя бы в Чернигов, да что-нибудь подыскать. Давно собирался, но непонятно почему, все откладывал поездку, ему не хотелось ехать. Он засиделся на одном месте, теперь даже поездка в Чернигов, золотые купола церквей которого были видны едва ли ни со двора, была для него дальним и малоприятным путешествием.

Где-то вдалеке куковала кукушка, и лесной голубь ворковал с вяза на краю огорода. Всполошено чирикая, перед ним пронеслась стая воробьев. Кричащей серой кисеей они пролетели, словно гонимые ветром, рассыпались и попрятались в куче срезанных осенью веток. В наступившей тишине над кучей бесшумно пролетел ястреб, завалился на крыло и без малейшего усилия, рябой тряпкой взмыл вверх. Коричнево-черной тряпкой, несущей смерть.

Вмиг все стало по-другому. Воробьи притаились, и все вокруг замерло и сделалось как-то напряженно тихо. Странной была та минута, ощущение такое, как будто сама природа затаила дыхание. Свежий утренний воздух стал недвижим, без малейшего дуновения ветра. В этом безветрии Андрею почудилась опасность. Хотя все вокруг выглядело донельзя обыкновенным, - предательски обыкновенным, и эта зеленая скамейка с удобной спинкой, которую он сам смастерил, и куча веток с воробьями перед ней, и...

Что было дальше, Андрей не помнит, ему показалось, что воздух, словно раскололся, он оглох и ослеп, но вскоре ощутил себя лежащим рядом со скамейкой. Перед ним лежало срубленное осколками деревцо, посаженное прошлой осенью. Ему подумалось, что он теперь никогда не узнает, принялось оно или нет? И он подивился, что в такой момент способен думать о пустяках. Ему показалось, что он очутился в каком-то искаженном пространстве, где все противоестественно серое, и не светит солнце, хотя солнце по-прежнему сияло на безоблачном небе. Тем поразительнее был контраст меж солнцем, светившем с небес и смертью, витавшей вокруг.

Голова кружилась, и мысли путались, и он никак не мог сосредоточиться, а ведь сейчас потерять голову, все равно, что потерять жизнь. Неподалеку дымилась неглубокая воронка от кассетного снаряда со смещением в сторону дома. И весь мир сузился до этого смещения, - наклона взрытой земли, который натолкнул его на мысль, что надо бежать. Спасаться! Иначе всё, его больше не будет. Оглядевшись, он увидел бегущую к дому Машу.

Со всех сторон раздавались взрывы, но звук доносился издалека, словно кузнечный молот ударял где-то по наковальне. Наверное, повреждены барабанные перепонки, стерев кровь, струившуюся из уха, подумал он. И тут Андрея охватил страх, страх умереть этим светлым утром в нежных лучах восходящего солнца, и он, что есть сил, рванулся к дому, пригнувшись и сжавшись, ожидая удара, стегавшей во все стороны картечи.

Пока добежал до дома, взрывной волной его дважды валило с ног. Когда поднимался с земли второй раз, заметил бегущую впереди Машу. Наконец, они укрылись в спасительном погребе. Маша, обняв его, билась в рыданиях. Грохот разрывов реактивных снарядов здесь был тихим и напоминал игру на контрабасе. От этой игры дрожала земля.

Война с Россией, о которой восемь лет, не замолкая, твердили на Украине, началась.

Глава 7

Земля дрожала от ударов чудовищных молотов.

Такого интенсивного обстрела из реактивных установок залпового огня и самоходных орудий еще не было. Канонада началась с утра, а уже вечер. Выстрелы и разрывы звучат с механической неотвратимостью, и при неожиданных заминках, поневоле начинаешь ждать продолжения.

Андрей и Маша сидели в погребе на картошке в кромешной тьме. Сколько Андрей ни убеждал Машу, что стреляют не по ним, а по Чернигову, она плакала навзрыд, содрогаясь от каждого взрыва. Андрей понимал, что развязка приближается, и как было не догадаться, какова она будет. Стоит ракете или снаряду сойти с траектории и от дома останется куча дров, а что будет с ними, лучше не думать. Впрочем, я бывал в ситуациях и похуже, - четыре раза женился, успокаивал он себя.

Когда в начале обстрела спускался в погреб, картечь кассетного снаряда пробила стеклопакет в окне. Раскаленная стальная таблетка обожгла волосы, пролетев над головой. Если б не наклонился открывать люк… Если бы да кабы! Если бы у бабушки были яйца, это была бы не бабушка, а дедушка. Вместе с тем, из случившегося можно извлечь и кое-что полезное, наподобие: «Ничто с утра так не проясняет голову, как попытка тебя убить». После этого, начинаешь думать, прежде чем что-то сделать, взвешивая каждый шаг.