Город отравленных душ

И закат фирмы, где ты работаешь близок. В соседнем кабинете, в бухгалтерии уже тайно уничтожают ненужные, вернее очень кому-то нужные бумаги, закрывают счета, делают расчеты работникам. Сворачиваются.

Насчёт сворачивания можно не беспокоиться. В бухгалтерии собрались по этой линии настоящие мастера, всё устроят, и комар носа не подточит, как ты говоришь Лёва.

Хорошо, Лёва, что и ты понимаешь, что империя, созданная одним богатым человеком в одном, отдельно взятом, маленьком северном местечке, напрочь сгнила изнутри. Мелкие и большие черви, которые называют себя членами команды богатого человека, неустанно изгрызают изнутри золотое, денежное яблоко. Они оказались пройдохами высокого уровня, в момент сумели подчинить своей наживе и государственные учреждения и частные фирмочки…

У Лёвы еще оставалось почти полтора миллиона рублей, припрятанных дома. Часть денег он перегнал в валюту, частично хранил в рублях. Теперь более всего Лёва боялся пожара в доме или всеобщего землетрясения. Конечно, под землетрясением он понимал резкое обесценивание рубля.

Подсчёты Лёвы прервал стук в дверь. Заглянула молодая, коротко стриженная женщина.

— Лев Абрамович, вы будете брать?

— Что именно? — пряча бумажку с подсчетами в карман спросил тот.

— Овощ странную, пурпурную привезли всего несколько штук.

— Дорогая?

— Не знаю, все берут. Ради витаминов берут.

— Мне не надо витаминов, — ответил Лёва. — Мой организм вырабатывает свои витамины, особые витамины и в других я не нуждаюсь.

Когда женщина захлопнула дверь, Лёва буркнул себе недовольно под нос:

— Прётся сюда, на Чукотку, всякое ворьё, и нечисть, охочая на разные «витамины». Раньше добровольно за романтикой сюда перли, а теперь за деньгам Абрамовича прут.

Чтобы не расхохотаться во всеуслышание, я поспешил выскочить из кабинета и из подвального помещения, в котором располагался «Нефтегазстрой», оставив на столе друга Лёвы алый, слегка светящийся изнутри, загадочный плод. Лёва оторопело рассматривал лежащее перед собой чудо и тупо хмыкал. Он не мог понять откуда этот плод взялся, как оказался на столе. Потом решил, что это сотрудница бухгалтерии, которая только что заглядывала в дверь, движением фокусника подбросила ему плод на стол. «Дарёному коню в зубы не смотрят», — весело подумал Лёва и сунул плод в карман.

Я посмотрел на массивную в золоченой раме вывеску, висевшую на стене. «Нефтегазстрой» — это когда-то звучало гордо. За короткий срок в строительство газопровода фирма вбухала огромные средства, в пятеро большие, чем полагалось. Сорвали куш и…

Дни этой конторы были сочтены. На построенном фирмой газопроводе уже зафиксировано несколько аварий. Пока газоносная ветка не введена в строй и никто не знает, как поведет она себя при эксплуатации. Впрочем, отвечать за это, как всегда будет не кому.

31. Комиссия, как предвестник покоя

Сообщение в газете о том, что несколько работников радио и телевидения на Чукотке отказались от зарплаты, вызвало цепную реакцию разговоров, слухов. В руководстве ВГТРК решено было направить в Анадырь комиссию. Возглавил её некто Нукитин, поблекший, запойный, во всём разочаровавшийся человек. С ним выехала работник бухгалтерии Соловьёва — женщина тихая, послушная, хороший специалист и не более.

Пришлось Бугрова, руководителя телекомпании на Чукотке, отзывать из командировки. Официально второй месяц он находился в командировке в Нижнем Новгороде. По существу отдыхал в родном доме, получая командировочные и зарплату на Чукотке.

Бугров был доволен, что с проверкой едет именно Нукитин. Они были хорошо знакомы, часто выпивали при встрече в Москве. Знал Бугров и то, что попойками на сей раз не обойтись. На кон поставлено было многое — прежде всего высокая должность и, самое главное, его высокая зарплата. Стоило и бороться, и стоило и не жалеет средств.

В Анадырь прилетели в полдень. В аэропорту их уже встречал Честнухин, перепуганный с перекосившимся лицом.

— Не дрейфь, я всё улажу. — ухмыляясь шепнул ему Бугров. — Подарки и деньги, а остальное, уладиться.

Честнухин вовсе и не дрейфил, просто почему-то был уверен, что ничего не изменится, что всё останется как прежде, что неугодным он сумеет заткнуть рот, а комиссии для того и приезжают, чтобы на ситуации нагреть руки.

В этот же день было проведено собрание с коллективом телерадиокомпании.

В большой радийной студии собралось человек сорок. В основном это были технические работники: машинистки, монтажеры, операторы и несколько журналистов.

Бугров представил прибывшего из Москвы человека, самодовольно добавив:

— Я рад тому, что прибыла авторитетная комиссия из Москвы. К нам приехали специалисты высшего уровня. Они разберутся во всём. Уверен, что именно они высоко оценят наши дела и нашу творческую работу.

Нукитин был еще более краток:

— Через час начну беседовать индивидуально с каждым желающим. Буду слушать, что скажете насчет положения дел. Но учтите, что каждый, кто придет в мой кабинет — это человек с чёрным шаром, так мною это будет понято. Недовольных у нас в ВГТРК не любят. Учтите это.