Город падающих ангелов

Библиотекари фонда Кверини Стампалья были, однако, вполне удовлетворены приобретением библиотеки Стефани, включавшей шесть тысяч восемьсот книг – по большей части сочинений малоизвестных местных поэтов. Это было самое большое собрание такого рода. Что касалось сочинений самого Стефани, то библиотекарь Неда Фурлан сказала, что их трудно оценить с литературоведческой точки зрения, потому что его стихи до сих пор не были предметом научного исследования. «Он был хорошо известен в Венеции и в стране в целом, а некоторые его стихи действительно прекрасны, – сказала она, – но при жизни он никогда не казался исключительным. Пока об этом рано говорить. Необходима временна`я дистанция, с которой и предстоит объективно интерпретировать его творчество».

Между тем наследник Стефани два года спустя после его смерти продолжал бесплатно работать на своих родителей в магазине овощей и фруктов, ежедневно вставал в половине пятого утра и – как и раньше – жил в однокомнатной квартире с женой и теперь уже с двумя детьми. К ремонту квартиры Марио супруги так и не приступили.

– Никола все делает не спеша и постепенно, – сказала мне Кристина Беллони. – Он заплатил специалистам, которые работали с наследием Стефани, и благодаря этому они смогли воссоздать образ Марио как поэта, писателя, критика и как гомосексуалиста – он был одним из первых, кто открыто признался в своей сексуальной ориентации; специалистам также удалось сохранить его коллекцию эротической литературы.

Через некоторое время после вступления в права наследства Никола Бернарди заказал каменное надгробие на могильную нишу Стефани на кладбище острова Сан-Микеле. Потом он попросил людей, работавших с бумагами поэта, подобрать подходящую цитату из его произведений для эпитафии. Специалисты нашли текст одной из речей, произнесенных Стефани, и Никола выгравировал ее на камне: «Я хочу, чтобы меня запомнили не столько как поэта, сколько как человека, который любил других».

Протесты Альберта Гардина и его обвинения по поводу причин печальной смерти Марио Стефани в конце концов стихли и превратились в невнятное ворчание. К 2003 году он полностью переключился на участие в шумных дебатах, связанных с установкой восьмифутовой статуи Наполеона, которая была подарена городу Французским комитетом через ведомство по защите наследия Венеции. Одни считали, что памятник надо принять, потому что Наполеон был частью венецианской истории – как бы ни оценивали его роль в ней. Другие, и к ним принадлежал Альберт Гардин, яростно возражали, называя Наполеона террористом, грабителем, предателем, варваром и вандалом. Эта антинаполеоновская партия призывала даже привлечь Наполеона к суду посмертно, то есть к проведению некоего подобия Нюрнбергского трибунала.

Однажды я шел по Калле-дель-Скалетер, и мне вдруг пришла в голову идея зайти к Гардину и поговорить с ним о споре вокруг Наполеона. Подойдя к магазину винтажной одежды, я заметил голову Гардина, торчавшую из-за шляп и коробок, и уже поднял руку, чтобы открыть дверь, когда увидел нечто, буквально пригвоздившее меня к месту. Справа от двери на стекле витрины было написано «Винтажная одежда; распродажа шляп и шалей», причем текст был начертан уже знакомым мне синим фломастером.

Глава 14 Повторное посещение ада

Лаура Мильори стояла в одном из помещений «Ла Фениче» и смотрела на закопченные, покрытые черной сажей стены. Шел январь 2000 года, после пожара минуло уже четыре года, а у «Ла Фениче» до сих пор не было крыши. Зал театра представлял собой малоприглядную яму. Синьорина Мильори знала, что под слоем грязи на стенах этого зала – зала Данте – сохранились остатки фресковой панели, изображавшей среди прочего Inferno [46]. Синьорину Мильори пригласили сюда как реставратора для восстановления того, что осталось от шести фресок этого зала – сцен из «Божественной комедии».

– Повреждения причинены не только пламенем и дымом, – сказала она. – Пожарные использовали для тушения воду из мелкого канала, поэтому в течение многих часов фрески подвергались воздействию грязной соленой воды. Надо еще вспомнить, что без крыши ничто несколько лет не защищало стены от дождей.

– С чего вы начнете? – спросил я. Почерневшие стены были покрыты маслянистой пленкой.