Город Победы

Снаружи на главной рыночной улице можно было легко увидеть подтверждение ее слов. Женщины приветствовали друг друга как старые знакомые, влюбленные покупали друг для друга любимые лакомства, кузнецы подковывали коней для хозяев, которым – как они думали – служили уже много лет, бабушки рассказывали внукам семейные истории – истории, охватывавшие жизни не меньше, чем трех поколений, – давным-давно поссорившиеся мужчины приходили друг к другу в надежде положить конец вражде. Характер этого нового города сформировался во многом благодаря воспоминаниям Пампы Кампаны – она более не сдерживала их внутри – о том, чему ее учила мать. По всему городу женщины занимались тем, что во всей оставшейся стране считалось бы неподобающим для них делом. Вот юридическая контора, в ней полно женщин-адвокатов и женщин-клерков, а здесь можно увидеть, как сильные женщины-грузчики таскают с пришвартованных в речных доках барж грузы на берег. Женщины следили за порядком на улицах, переписывали тексты, вырывали зубы и отбивали на барабанчиках-мридангах ритм танцевавшим на площади мужчинам. И никому это не казалось диким. Город цвел богатством своего вымысла, историями, что Пампа Кампана нашептала в уши его жителям, – историями, чья выдуманная природа канула далеко на дно и оказалась навсегда погребена там под шумными ритмами нового дня; окружавшие город стены неприступной высоты были полностью построены, а наверху огромной крепостной башни с воротами было выгравировано в камне название города – название, которое было отлично известно всем его жителям, готовым, если бы их спросили, настаивать на том, что оно происходит из седой древности и дошло до нас из легендарных времен, когда по соседству, в Кишкиндхе, проживала божественная обезьяна Хануман:

Биснага.

Новость о грядущем девятидневном празднике быстро распространилась по городу. В храмах будут воспевать хвалу богам, а на улицах танцевать. Когда Доминго Нуниш, нашедший пристанище на сеновале в доме конюха, купившего его лошадей, услышал о празднике, ему в голову пришла идея, благодаря которой он сможет избежать мести ревнивого монарха и его братца. Он уже собирался отправиться во дворец и попросить об аудиенции, когда пришла жена конюха и сообщила, что его дожидается посетитель. Он сошел вниз по деревянной лестнице и увидел Пампу Кампану – та, что подарила целому городу мечты, в которые можно верить, пришла узнать, может ли сама верить в собственную мечту. Увидев Доминго Нуниша, она радостно захлопала в ладоши.

– Хорошо, – сказала она.

Едва их взгляды встретились, все, что было не высказать словами, оказалось высказано без слов, и Доминго Нуниш понял, что должен как можно скорее обрести твердую почву под ногами.

– Когда я путешествовал по королевству Китай, – проговорил он, чувствуя, что его кидает в пот, – узнал секрет того, что их алхимики называют дьявольским дистиллятом.

– Первые слова, что ты сказал мне сегодня, о дьяволе, – ответила Пампа Кампана, – не очень-то похоже на ласковое обращение.

– На самом деле дьявол там ни при чем, – продолжал он. – Алхимики получили это вещество случайно и испугались. Они пытались получить золото – не получили, конечно, – но создали нечто более сильное. Просто селитра, сера и уголь, растертые в порошок и перемешанные. Подносишь к ним искру и – бум! Это стоит видеть.

– Ты столько путешествовал, – отвечала она ему, – но так и не научился как следует говорить с женщиной.

– Говорю же тебе, – стоял он на своем, – прежде всего это поможет сделать праздник в городе незабываемым. Мы можем изготовить так называемые “фейерверки”. Вращающиеся колеса из пламени и ракеты, взмывающие в небеса.

– Ты хотел сказать мне, что твое сердце не знает покоя, как колесо пламени, а любовь ко мне, как ракета, взмывает до божественных высот.

– К тому же, – он потел все сильнее, – в Китае выяснили, что это вещество можно использовать в оружии. Они перестали называть его “дьявольским”, они придумывают новые слова для новых вещей. Для вещи, которая может подбросить в воздух лошадь или пробить крепостную стену, они придумали слово “бомба”. А дистиллят они теперь называют “черный порох”. И еще они придумали слово “пушка”.

– Что такое пушка? – спросила Пампа Кампана.

– Оружие, которое изменит этот мир, – сказал Доминго Нуниш. – Я смогу построить его для тебя, если ты захочешь.

– Там в Португалии они любят по-другому, – сказала Пампа Кампана, – теперь я это вижу.

В ту ночь, когда город был наполнен музыкой и людскими толпами, Пампа Кампана привела Хукку и Букку на маленькую площадь, где их уже ждал Доминго Нуниш, окруженный множеством бутылочек с торчавшими из их горлышек трубочками. Хукка был глубоко раздосадован, увидев своего португальского соперника, да и Букка, который должен был следующим получить престол и, как он верил, руку Пампы Кампаны, имел собственные основания для досады.

– Зачем ты привела нас к этому человеку? – потребовал ответа Хукка.

– Смотри, – велела ему Пампа, – смотри и учись.