Город под дождем

Девочки сидят тихо и играют в гостей. Артюшка тоже приходит к ним на минуточку в гости и, наскоро выпив чаю из вазелиновой баночки, вскакивает с табуретки и тащит Фомку смотреть свои сокровища. За сундуком, накрытым одеялом, у Артюшки помещается целый склад строительных материалов. Вот уж вторую неделю таскает он с соседней стройки разные обрезки, щепочки и фанерки. От щепочек пахнет сосной, лесом и вкусной прозрачной смолой, и на всех на них видны следы веселого рубанка, топора, острой пилы.

- А сколько там было стружек! - говорит Артюшка.- Во! Мы с Лихунькой целый мешок притащили для Карошки. Пускай спит на стружках. А то ему зимой совсем холодно будет.

- Ну, до зимы еще не скоро,- басом говорит Фомка.

- Нет, скоро, - отвечает Артюшка. - Вот только октябрь пройдет - и зима…. А к октябрю мы представление придумали. Будешь с нами представлять?

- Буду,- говорит Фомка.- Я представлять здорово умею. Почитай час на голове стоять могу.

И не успевают ребята и оглядеться, как Фомка уже стоит на голове, высоко задрав вверх босые пятки.

- Не надо! не надо! - кричит перепуганная Асенька.- Слезай с головы, а то ты непременно надорвешься!

Сонечка от восхищенья визжит и прыгает на одном месте, а Артюшка обходит Фомку со всех сторон и внимательно осматривает его и со спины, и с боков, и с живота.

- Вот это класс! - говорит с уважением Артюшка.- А у меня голова совсем дурацкая. Ни за что бы не выдержала.

Красный от натуги, Фомка переворачивается опять на ноги и говорит скороговоркой:

- А я и на руках ходить умею. И сказки разные знаю. И присказки. У меня бабушка - у! - затейница. Все знает.

И такой же скороговоркой Фомка выпаливает, пока ему не помешали:

- Раз, два,
Голова.
Три, четыре,
Прицепили.
Пять, шесть.
Сено везть.
Семь, восемь.
Сено косим.
Девять, десять,
Деньги весить.

Одиннадцать, двенадцать,
На улице бранятся,
В избе ссорятся.

- И я знаю! И я! - кричит Ася.- Тоже про два и про четыре. Только не про сено, а про зайчика.

Но Фомка не слушает Асеньки. Фомка уже сидит калачиком по самой середине комнаты и, шлепая ладонями по коленям, загадывает веселые загадки:

Трах - татарах,
Стоит дом на горах.
Вода льется,
Борода трясется.

- Ну-ка, кто отгадает?

Все молчат и поглядывают друг на друга. Сонечка от усердия даже встала на коленки и засматривает Фомке прямо в рот, будто отгадка вылетит непременно оттуда, совсем как какая-нибудь птица.

- Водопровод! - наконец выпаливает Артюшка.- Водопровод, а возле него дедушка Акиндин бороду моет.

- Врешь, не водопровод! - в полном восторге кричит Фомка.- У нас и водопроводов-то в деревне нету… Не водопровод, а мельница. Только водяная, конечно.

- Водяная!-недоверчиво тянет Артюшка.- Я водяной-то и в глаза не видел. А про ветряную я и сам знаю.

- Ну да, знаешь!- смеется Фомка.

- Знаю! - И скороговоркой, совсем как Фомка, Артюшка выговаривает одним духом:

Птица-острица
На ветер глядит,
Крыльями машет,
А лететь не может.

- Правильно! - кричит Фомка и еще раз пробегает по комнате на руках.

- Правильно - кричит за Фомкой Колюшка.

- Правильно! - пищат Сонечка и Ася.

И только один Лихунька не говорит ничего. Лихунька сидит в уголке скучный и тихий, и молчит, молчит, будто это вовсе даже и не Лихунька, а какой-то незнакомый мальчик.

- Мне холодно,- говорит вдруг Лихунька и подсаживается ближе к отоплению.

Но дедушка Акиндин и не заходил сегодня в котельную. Целый день сегодня грело настоящее солнце, и никому не хотелось пускать по трубам горячую булькающую воду. Трубы стоят пустые и скучные, и Лихуньке еще холодней от не согретого железа

- Мне холодно! - повторяет Лихунька и присаживается на подоконник.

Но на подоконнике уже нет солнца. Солнце спряталось за высокую крышу соседнего дома и все лужи во дворе сразу стали темными и серыми. Даже красная рябина в саду кажется уже не красной, а черной, и через форточку слышно Лихуньке, как начинает шуметь ветер в пустом саду.

Но ни Артюшке, ни Фомке, ни Кэтти, ни Колюшке, ни даже маленькой Асеньке ни капельки не страшно от вечера и ветра.

- Раз… два… три… четыре… пять…. восемь…. десять,- считает Артюшка но пальцам и, растопырив обе пятерни, показывает ребятам.- Вот еще сколько дней до праздников. Мы еще двадцать домов за это время сделаем. И сто представлений вздумаем. И тысячу песен выучим.

Фомка смеется и хлопает в ладоши. Но потом вдруг вспоминает о лавочнике и немного ежится, посматривая на Артюшку.

- А что, как лавочник требовать меня будет?- боязливо спрашивает он.

- Ну и пускай!- задирает нос Артюшка. - Теперь ты не лавочников, а наш. Мы тебя теперь всем товариществом усыновили.