Город посреди леса (рукописи, найденные в развалинах) (СИ)

Алиса подбежала сзади и обхватила меня за пояс.

— ...Три... два... один... ноль... запуск. Счастливого пути!

Растаяла прозрачная кабина, исчезли часы, и отовсюду навалилась темнота. Только ярко горели цифры.

— Почему она включилась? – прошептала Алиса.

— Не знаю. Может, сбой какой-то. Здесь же все старое.

— Может, убежим?

— Поздно.

Вспыхнул свет.

Я огляделась. Вокруг была все та же комната. Вот только что-то было не так...

Точно! Исчезла пыль, запах ржавчины и трещины по стенам, а появились столы, пульты – и, самое главное, люди! Их было двое, мужчина и женщина. Оба были одеты в знакомую бирюзовую форму, безупречно чистую и выглаженную – на мужчине штаны и свободная рубаха, на женщине – халат.

— Ой! – женщина порывисто обернулась. Глаза ее распахнулись в пол-лица. – Сережа!

— Ничего себе!.. – названый Сережей подбежал к нам. – Вы откуда?!

— Из... из Города... – пролепетала я, разглядывая их с не меньшим удивлением. – Алиса! Алиса, открой, наконец, глаза! Мы переместились!

Женщина подбежала с другой стороны. У нее были коротко остриженные кудрявые темные волосы и большие карие глаза. Она оказалась совсем молодой, не старше Аретейни на вид, худенькой и хрупкой.

— Девочки! Что с вами произошло?! Сережа, врача сюда!

— Понял, – огрызнулся Сережа, высокий, жилистый, с хвостом русых волос и редкой щетиной на лице. – Без твоих советов обойдусь.

— И чаю горячего! – напутствовала женщина. – Они ведь совсем замерзли!

— Отстань! – взорвался Сережа, бегом вылетая за дверь. – Михал Степаныч! Михал Степа-аны-ыч!..

Мы с так и не отцепившейся Алисой буквально вывалились из кабины, пачкая идеально чистый пол, а женщина в халате поддержала нас под руки.

— Ничего, – говорила она, – сейчас, дождемся медиков, вас осмотрят, потом пойдем в санитарный пункт, обработаем раны... не беспокойтесь...

— Тетенька, – неожиданно выдала Алиса. – Тетенька, нам Город спасать надо! Иначе в континууме дырку пробьет...

— Какую дырку? – даже остановилась женщина. Вернулся Сережа, и с ним пожилой мужчина в очках. На нем был белый халат с красным крестом на рукаве, а в руках, вроде, маленький пульт или счетчик. Этим счетчиком он нас и обвел. Приборчик тихо запищал, загорелась зеленая лампочка. Затем оранжевая. Мужчине это не понравилось – он нахмурился.

— Радиация зашкаливает, – сообщил он. – Надо отправить их в изолятор.

— Что вы, Михал Степаныч! – непреклонно сверкнула глазами женщина. – Это же дети!

— Вижу, что не наши научные сотрудники, – согласился Михал Степаныч, прищурившись. – Откуда вы?

— Из Города! – повторила я. – Не надо нас в изолятор! Мы должны отправиться назад и отключить установку!

— Какую установку? – уточнил Сережа. В руках он держал кружку с кофе, от которой поднимался ароматный пар.

— Нэйси, мы же в прошлом! – вдруг разнесся по помещению звонкий голос Алисы. – Они же ничего не знают! – Она обернулась к женщине. – Это вы оставили нам послание!

— Маша, не... – начал, было, Михал Степаныч, но женщина уже справилась с удивлением и снова решительно подхватила нас под руки.

— Для начала им надо привести себя в порядок, – непререкаемым тоном отрезала она. – Идемте, девочки.

Обрез

Я тащился за Дэннером через лес, а твари разбегались от нас как от чумы, и все, что там наговорил этот покойный оборотень, все больше и больше походило на правду. Вот метнулась в темноту крыса, вот исчез в переплетении узловатых корней волглый морок, а следом за ним улез обратно под землю упырь. Дэннер шел спокойно и уверенно, расчищая нам путь ножом, и пистолет в его руке был не нужен, так, pro forma. А я все никак не хотел поверить.

Только не Селиванов!.. Почему… Черт побери, как это случилось?!

Так я и спросил.

— Когда я Аретейни побежал спасать, – отозвался Дэннер, – я сцепился с Волейнаром. Он меня и укусил. Не жалей, Джонни. Не стою я твоей жалости.

— Заткнись! – не выдержал я, задыхаясь и цепляясь за деревья, чтобы не упасть – крови я потерял довольно много, и в глазах предательски темнело. – Заткнись, чертов идиот… надо было с тобой идти… с-сука…

Дэннер отвел ветку, пропуская меня вперед.

— Прости, – тихо проговорил он. Я, наверное, готов был его пришибить, но сил едва-едва хватало на то, чтобы переставлять ноги.

— И что? – Я послушно нырнул под ветку, обернулся. – Ты теперь оборотень, да?

Дэннер усмехнулся.

— Пока нет. Надеюсь…

Я заметил, что радужка у него отливает фосфорной желтизной. Трансформируется…

Не знаю, почему я вдруг закатил ему истерику. Только я остановился и выкрикнул:

— Ты кретин, Селиванов! И убивать я тебя не стану, понял! И…

— Джонни. – Рука Дэннера легла мне на плечо. – Оставь. Сделанного не воротишь.

Тут в глазах потемнело окончательно, и я сполз по стволу ближайшего дерева. Сил не осталось, болели раны, нанесенные крюком оборотня. Наконец, я сообразил, что для Селиванова теперь стал только обузой, а не помощником. Это никуда не годится.

— Оставь меня. – Было страшно умирать, да что ж поделаешь. Все умирают. – Я тебе только мешать буду.

Но Дэннер, конечно же, молча вздернул меня на ноги и, поддерживая за пояс, продолжил путь. Я всегда знал, что спорить с ним бесполезно.

Лидия