Город потерянных душ

— Да, ему, наверное, одиноко, — равнодушно кивнула Изабель.

Они дошли до ступеней, ведущих в лазарет. Иза бель остановилась:

— Клэри… Расскажи, как это?..

— Что?

— Ну, влюбляться… Как понять, что ты влюблена? И как понять, что кто-то влюблен в тебя?

Клэри смутилась.

— Ну, к примеру, Саймон, — продолжила Изабель. — Как ты поняла, что он тебя любит?

— Ну… однажды он так сказал.

— А до этого ты не подозревала?

— Нет, правда, нет. Иззи… если ты что-то испытываешь к Саймону или хочешь узнать, что испытывает он… может, тебе лучше просто спросить его об этом?

Изабель пощипала рукав, избавляясь от несуществующих катышков:

— О чем?

— О твоих чувствах.

Выражение лица Изабель было протестующим.

— Вот еще!

Клэри улыбнулась:

— Как же вы с Алеком похожи…

— Ничего подобного! Мы совсем не похожи! Я хожу на свидания, а он встречался только с Магнусом. Он ревнивый. Я — нет…

— Все ревнуют, — решительно заявила Клэри. — А вы оба такие стоики. Это же любовь, а не битва при Фермопилах. Нельзя относиться ко всему так, будто настал последний бой. И нельзя держать все в себе.

Изабель всплеснула руками:

— С чего это вдруг ты заделалась экспертом?

— Я не эксперт, но я знаю Саймона. Если ему не сказать о чем-то, он решит, что тебе это неинтересно, и поставит на отношениях жирный крест. Ты нужна ему, Из, а тебе нужен он. И ты должна сама сказать ему об этом.

Изабель вздохнула и принялась подниматься по лестнице. Клэри услышала ее бормотание:

— Это все ты виновата. Если бы ты не разбила ему сердце…

— Изабель!

— Но ты правда разбила ему сердце.

— Да, а мне помнится, когда его превратили в крысу, ты предложила оставить его крысой навсегда!

— Неправда!

— Правда…

Клэри осеклась. В коридоре, у двойных дверей лазарета, сложив руки на груди, словно медитируя, стоял Безмолвный брат.

— Ну вот, — прошептала Изабель. — Попробуй пробраться к Джейсу мимо этого парня. Ты как хочешь, а я умываю руки.

Она застучала каблучками по лестнице, спускаясь вниз.

Клэри вздохнула и машинально потянулась к стилусу, хотя сомневалась, что Безмолвного брата можно обмануть при помощи чар.

«Клэри Фрэй», — раздался в голове знакомый голос.

— Брат Захария!

Она подошла к нему, жалея, что Изабель не осталась.

«Полагаю, ты здесь, чтобы увидеть Джонатана…»

Лицо Захарии было скрыто капюшоном, но когда он поднял голову, она увидела угловатый контур его скул, что противоречило Уставу Братства.

— Пожалуйста, зови его Джейсом. Иначе я путаюсь.

«Джонатан — прекрасное старинное имя. Так звали первого Сумеречного охотника, и Эрондейлы решили сохранить традицию».

— Насколько я знаю, имя ему дали не Эрондейлы, — заметила Клэри. — Но у Джейса есть кинжал отца с инициалами С. У. Э. на лезвии.

«Стивен Уильям Эрондейл».

Клэри сделала еще один шаг к двери.

— Ты много знаешь об Эрондейлах, — сказала она. — И из всех Безмолвных братьев ты кажешься самым… человечным. Большинство из вас не проявляют никаких эмоций. Вы как статуи. Но у тебя есть чувства. И ты, я думаю, помнишь свою жизнь.

«Быть Безмолвным братом — это и есть жизнь, Клэри Фрэй. Но если ты спрашиваешь, помню ли я жизнь до вступления в Братство, — то да, помню».

Клэри сделала глубокий вдох:

— Ты когда-нибудь любил? До того как вступил в Братство? Ты мог бы отдать жизнь за кого-то?

Повисла долгая тишина.

«Я любил двоих, — наконец ответил брат Захария. — Есть воспоминания, неподвластные времени, Кларисса. Если не веришь мне, спроси своего друга, Магнуса Бейна. Вечность не позволяет забыть горечь утраты, только лишь смириться с ней».

— Но я не могу ждать вечно, — полушепотом сказала Клэри. — Пожалуйста, позволь мне увидеть Джейса…

Брат Захария не шелохнулся. Она не видела его лица и жалела об этом.

— Пожалуйста…

Алек прокрался к лестнице на платформе «Сити-Холл». Не думать о том, что они только что расстались с Магнусом, ему помогала только одна мысль. Он собирался убить Камиллу Белькур.

Достав клинок серафимов, он стал медленно подниматься.

— Амриэль, — прошептал он, заходя в потайную комнату.

Диван с высокой спинкой стоял на своем месте, но Камиллы на нем не было. Он предупредил ее о своем визите, но она, как всегда, ускользнула. Алек в ярости пнул диван, и одна из ножек отвалилась.

Из угла комнаты послышался звонкий серебристый смех.

Алек развернулся, и клинок серафимов вспыхнул в его руке.

— Камилла? — сказал он с очень опасным спокойст вием в голосе. — Камилла Белькур. Выходи сейчас же!

Снова раздался хохот, и из темноты показалась фигура. Но это была не Камилла.