Город призраков

Мама и папа поворачивают обратно, за ними следуют телевизионщики.

– Нашла что-то? – интересуется Финдли.

Я пожимаю плечами.

– Просто что-то показалось.

Мы входим в низкую дверь. Мир смыкается, потолок такой низкий, что папа задевает его головой. Тесная каморка. Без окон. Сплошной камень.

Она напоминает мне могильный склеп.

Включаются камеры, и измеритель ЭМП снова гудит.

Но на этот раз рядом с ним нет Джейкоба. Низкий гул прибора становится все громче и выше, пока не превращается в громкий свист, почти вой.

– М-да, это обнадеживает, – это вернулся Джейкоб.

Как ты мог меня здесь бросить? – шиплю я беззвучно.

У меня никогда не случалось приступов клаустрофобии, но сейчас я мечтаю оказаться наверху, на свежем воздухе. Пока команда снимает, я бочком выхожу в коридор и не сразу замечаю, что тук-тук-тук устремляется за мной – а когда замечаю, уже поздно.

Вуаль до меня дотянулась.

– Когда во время эпидемии чумы нижние улицы обнесли стеной и заложили кирпичом… – рассказывает папа.

Она хватает меня за плечи.

– …внутри остались замурованные жертвы…

Хватает меня за рукава.

– Кэсс, – обеспокоенно окликает Джейкоб, а я крепко зажмуриваюсь.

Не стану оглядываться.

Не стану смотреть.

Не стану…

Но вдруг все это становится неважным.

Вуаль у меня за спиной расступается, я делаю вдох, и легкие наполняет холодный, ледяной воздух, и меня тянет вниз.

* * *

В Тупике Мэри Кинг полно привидений.

Они кашляют, зовут, шмыгают за спиной. Издают какие-то отрывистые звуки. У ног шевелится кучка лохмотьев. Под ними человек – точнее, то, что когда-то было человеком.

На сырой земле лежат штабеля кирпичей. Со всех сторон, куда ни глянешь, поднимаются недостроенные стены, где выше, где ниже. Где-то невдалеке кто-то глухо колотит в стену кулаком.

Джейкоб со вздохом запускает руку в свои всклокоченные светлые волосы.

– Ну, Кэсс…

– Я не нарочно, – оправдываюсь я.

– Знаю. – Он ежится, обхватив себя обеими руками. – Только давай отсюда выбираться.

Я смотрю по сторонам.

Операторы, Финдли и родители исчезли за завесой. Напрягаясь, я все еще могу слышать их голоса: они звучат издалека и отдаются эхом, как в колодце. Протягиваю руку к Вуали, но рука натыкается на что-то твердое. Больше похоже на стену, чем на занавес.

Это неприятно. Я сглатываю, пытаясь отогнать нарастающую панику, а мимо ковыляет человек, тощий, как скелет.

Рыдает старуха.

Группка людей жмется друг к другу, пытаясь согреться.

Джейкоб придвигается ко мне ближе, воздух вокруг сгущается, он наполнен страхом, омерзением, одиночеством.

По призракам словно пробегает рябь, они поворачивают голову, как будто видят меня. Кто-то вторгся в их смерть, их воспоминания, их мир.

Человек-скелет замирает.

Старуха щурит молочно-белые глаза.

Семья озирается.

– Кэссиди, – шепчет Джейкоб. Я тянусь к Вуали, надеясь ухватиться за край завесы и приподнять ее, открыть проход, но под моими пальцами твердая поверхность. Я пытаюсь снова и снова. Такого раньше никогда не бывало.

Призраки начинают двигаться.

К нам.

– Джейкоб, – говорю я медленно, стараясь не показывать, что я в панике. – Поможешь?

– Спокойно, – отвечает он. – Мы выберемся.

Он хватает меня за руку повыше кисти и с силой сжимает – так что я чувствую каждый его палец.

Но ничего не происходит.

– Джейкоб?

Он только пыхтит, будто пытается сдвинуть какую-то тяжесть.

Я догадываюсь, что он старается протащить нас обоих через Вуаль, да только ничего не получается, мы все еще здесь, а призраки наступают, а с ними надвигается волна…

Угрозы.

Злобы.

Гнева.

Ужаса.

Отвращения.

Скорби.

У меня в легких снова будто ледяная вода, все тело болит от пронизывающего холода. Я не могу отделить одно от другого. Не могу различить их воспоминания от своих; то, что я пережила когда-то – от того, что переживают они, снова и снова.

– Джейкоб! – вздыхаю я беззвучно.

– Я пытаюсь!

Я отступаю, пока не натыкаюсь на стену. Нащупываю камеру на шее, вцепляюсь в нее, как в оберег, как в напоминание о реальной жизни. Пальцы нажимают на кнопку…

И срабатывает вспышка.

Из-под пальцев вырывается сноп света, внезапного, слепяще-белого, хлесткого, как удар хлыста в темных туннелях.

Призраки шарахаются назад, одни прикрывают глаза руками, другие моргают, ослепленные. Скоро они опомнятся. Но в эту выигранную секунду Джейкоб тянет меня за руку, мы прорываемся сквозь лазейку в ряду призраков – и бежим со всех ног.

Глава тринадцатая

Мы мчимся по лабиринту подземных переулков. Я чувствую, что позади нас привидения, слышу их шаги, но не оглядываюсь. Ноги сами несут меня по грубо обтесанным камням мостовой, через арки, двери, комнаты, вниз по коридорам.

Наконец я вижу впереди лестницу.

Наверх! Это моя единственная мысль. Наверх! С каждым шагом мы все дальше от Тупика Мэри Кинг и его призрачной толпы, от этой волны кошмарных ощущений.

Уже на полдороге к улице Вуаль истончается, так что мне удается ухватить завесу, снова напоминающую ткань, и с трудом отдернуть ее в сторону. Мы выбираемся из-за Вуали обратно, в мир дневного света и свежего воздуха.