Город призраков

— Не думаю. Мы мудро поступили, что не стали заламывать ему руки прямо на кладбище. Наверняка бы его тотчас хватил удар. И теперь не следует спешить.

— Но мы его сразу бы приперли к стенке.

— И что? Откуда ты знаешь, у какой могилы он останавливался. Может, это к делу вообще не имеет никакого отношения. А может, там похоронена его прабабушка. К примеру, она была уличной девкой. И профессор, зная нравы этого городка, не спешит афишировать свои родственные связи. Так же он может заявить, что каждую ночь поочередно останавливается у разных могил и кладет на них цветы. Дабы почтить память умерших. Может, у него такое хобби? И попробуй потом докажи, что ты не осел.

— М-да, — вздохнул Вано. — Пожалуй, ты прав. Из-за своей Венеры я вообще голову потерял. Туго стал соображать. Конечно, Никита, на месте завтра все и узнаем.

— Думаю, скоро придется звонить Васе, — я почесал затылок. Не скажу, чтобы мне этого не хотелось. Просто не хотелось лгать.

— Ага! — засмеялся Вано. — Боишься. Васька не глупая девочка, сразу догадается что ты втюрился. Кстати, что-то давно не видно твоего хомяка.

— Она прекрасно знает, что если в ближайшее время попадется мне на глаза. В Жемчужном появится второй труп. А это слишком много для такого порядочного города. Вот девочка и притаилась. А Ваське все-таки звонить придется. Неплохо бы побольше узнать о прошлом Угрюмого. И главное — был ли адвокат на его свадьбе. Похоже, что все нити ведут к отцу Белки. Как это ни печально. Хотя и профессор небезынтересен с его непонятной любовью к кладбищенским местам. Ну что ж, нужно потерпеть до завтра. А там, глядишь, мы все и выясним. Учитывая, что завтра же и похороны адвоката.

Вано поморщился.

— И что у тебя за талант портить людям настроение. Нужно быть идиотом, чтобы напоминать другу о похоронах перед свиданием.

Вано, наспех взбрызнувшись одеколоном из соленых огурцов, поспешил удалиться. А я тут же открыл настежь балкон. Хотя этот запах не в состоянии был перебить даже чистый озон Жемчужного.

Пока я рассуждал, из какой гадости могли приготовить такую парфюмерию и кто это так ненавидит своих покупателей, в дверь постучали. Я позволил войти. На пороге показался профессор Заманский. Похоже, он успел переодеться, но забыл про ботинки. И я заметил на них прилипшую грязь. Профессор перехватил мой проницательный взгляд. И заметно смутился.

— Гуляли, профессор? — вежливо и без задней мысли спросил я.

— О, да! Я обожаю в это время ходить к морю. И вам советую. Это укрепляет нервную систему. Исчезают все дурные мысли.

Я вспомнил, в каком месте могут исчезнуть дурные мысли. И позавидовал выдержке профессора.

— Вы просто так, на чай, или по делу?

— И да, и нет. Но от чая, пожалуй, откажусь. Мне бы хотелось узнать, вам что-нибудь удалось раскопать по этому делу?

— И да, и нет, — повторил вслед за ним я. — Но, похоже, все нити ведут к Угрюмому.

Профессор нахмурился. И стал мять свои сильные жилистые руки.

— Я думаю, это не те нити, которые вам нужны. Боюсь, что вы можете ошибиться.

Я пожал плечами.

— Во всяком случае, пока мы выяснили, что только у Угрюмого была причина задушить адвоката. Ведь несчастный покойный был долгое время влюблен в его жену.

— Да?! — воскликнул профессор. Искренне удивившись. — М-да, не знал, не знал. Впрочем, и откуда мне было это знать? Я мало с кем здесь общаюсь.

Разве что с покойниками, по ночам. Отметил я про себя.

— Охотно верю. Но все же… Вы здесь около года. Может быть, вы заметили что-нибудь необычное в поведении адвоката.

— Нет, — твердо ответил он. — Ничего. Кроме того, что он и Угрюмый больны раком. Но не думаю, чтобы это могло быть причиной для убийства.

— А вам не показалось странным, что адвокат слишком уж скрывал свою болезнь. Даже теперь о ней все умалчивают.

— Ну, о том, что умалчивают, это не так уж и странно. Больные зачастую держат в тайне свои недуги. Это их право. А особенно гордые, честолюбивые люди. Каким и был убитый. Я думаю, что он боялся больше всего на свете жалости и сочувствия. Вот кроме Ступакова никто и не знал. А после смерти… Возможно, он взял с него слово, что и после смерти тот будет молчать. Учитывая, что свой недуг он наверняка скрывал и от жены. Так что… Хотя, я профессионал и от меня это скрыть было невозможно. Я как-то попытался завести разговор об этом с доктором. Но тот почему-то категорически отверг мои предположения. Возможно, я и сам виноват. Если бы я рассказал ему, что кое-что смыслю в этом… Я чувствую свою вину. Но я не думал, что адвоката убьют. Я думал, что у него еще есть время…

— Вы занимаетесь непосредственно этой проблемой? — я пристально посмотрел на профессора.

Он достойно выдержал мой взгляд.