Город с нарисованными домами. Сборник

Полчаса побродив среди деревьев, я наконец добрался до нужного места – небольшого одноэтажного дома, наполовину уже вросшего в землю. Внутри типичный казенный запах напоминал деревенскую почту предпоследнего десятилетия прошлого века, где я не раз бывал в детстве. Такие же слабенькие пыльные лампочки, торчащие из стен, тускло освещающие окрашенные темно-зеленой масляной краской стены, которые уже изрядно потемнели из-за отложившейся на них пыли. Закопченный потолок был весь в ржавых разводах, трещинах; местами отвалившаяся штукатурка обнажала деревянные перекрытия. Я подошел к окну. Стекла на правой внутренней створке не было, стекло же внешней рамы было покрыто снизу толстым слоем льда от стекавшей конденсировавшейся влаги. Промежуток между рамами был забит бычками, смятыми сигаретными пачками и обертками от шоколадных батончиков; была даже распечатанная упаковка от презерватива.

Несмотря на то, что здание было одноэтажным, создавалось ощущение, что ты находишься в подъезде какого-то старого, из тех, что строили еще без лифтов, дома: время от времени где-то – то как будто наверху, то внизу – слышалось, как открывались и закрывались замки дверей, чьи-то негромкие голоса здоровались и прощались, и кто-то то поднимался, то спускался по лестницам. Вдруг все стихло.

– Зачем пришел?

– Ты меня звала. – Я, не оборачиваясь, закурил.

– Да, звала…

Мы замолчали. Последний раз мы виделись лет десять назад, разговаривать особенно было не о чем, и я продолжал упорно пялиться в грязное стекло.

– Ты его ищешь?

– Да. Ты знаешь, где он?

– Знаю. Он ушел…

– Понятно… – протянул я.

Действительно, все было понятнее некуда. Значит, его затянуло. И он стал одним из них. Видимо, я совсем чуть-чуть не успел, и этим-то и объяснялась вчерашняя дурацкая ситуация с адресом. Рано или поздно это могло случиться с каждым из нас, и мы все прекрасно знали это чувство, которое могло застигнуть в любой момент. Странные и страшные ощущения. Когда ты цепенеешь, пытаешься понять, что происходит вокруг и внутри тебя. Все окружающее кажется непонятным, чужим, и в то же время ты все очень ясно чувствуешь, даже слишком ясно. Ты почти видишь, как бежит кровь по твоим венам, как по трахее табачный дым затягивается в легкие, растекается среди альвеол и выходит обратно. Но видишь ты это как бы со стороны, холодно и беспристрастно, и не можешь понять: зачем это всё, зачем этот город, эти люди, зачем здесь ты, и кто ты вообще? И чем дольше ты в таком состоянии находишься, тем яснее понимаешь, что вот-вот еще немного, и назад в этот мир пути не будет, и ты уйдешь куда-то по ту сторону, в черноту, и неизвестно, что ждет тебя там. А мысли с трудом еще продолжают ворочаться в черепной коробке, со скрежетом цепляясь друг за друга и норовя ускользнуть. Выход из этого состояния есть только один: надо, напрягая сознание, постараться взглядом зацепиться за какой-нибудь предмет и мысленно принять его как своего рода якорь, как часть реального, твоего мира, за который нужно удержаться. И когда станет немного легче, собрать оставшиеся клочки воли и постепенно взять под контроль тело – пошевелить для начала хотя бы одной рукой, затем другой и, наконец, сделать первый робкий шаг на нетвердых ногах. И тогда ты спасен, правда лишь на время, потому что, если один раз тебя накроет, то можешь не сомневаться: приступы будут повторяться, и с каждым разом все интенсивнее и продолжительнее, до тех пор, пока тебя не затянет. Леху затянуло, и я прекрасно понимал, что могу стать следующим, и это знание почему-то душу совсем не грело, на этой стороне мне было пока что уютнее.

– Понимаешь, дело не в тебе и не в нем, – после паузы вдруг продолжила она, и я почувствовал в ее голосе легкую улыбку. – Есть вещи, которые неизбежны. О них можно жалеть, их можно не замечать, но они все равно будут происходить. И ты тоже, рано или поздно, придешь к нам. Не все приходят, единицы, но ты придешь – у тебя характер такой.

– Я знаю, – неожиданно спокойно ответил я. Она положила мне руку на плечо и уткнулась на секунду головой в плечо – сзади и чуть справа – так, что я почувствовал легкий запах ее духов.

– Я буду ждать.

Внезапно наверху громко хлопнула дверь, и чьи-то быстрые шаги побежали вниз. Я обернулся – рядом уже никого не было. Немного постояв, я улыбнулся и вышел наружу.

***

Через час, уже возвращаясь по сумеречным улицам домой, я размышлял над полученной информацией. Ничего особенно хорошего в том, что я узнал, не было, впрочем, нельзя было сказать, что я и раньше не догадывался о произошедшем.