Город С

Мужчина, ничего не сказав, повернул направо и пошёл по узкому коридору. Коридор изобиловал дверьми, стендами и лавочками. Пол был покрыт мелкой плиткой окрашенной коричневой половой краской. Стены были побелены до середины, от середины до пола были окрашены в синий цвет. Возле одного из кабинетов на стене отсутствовал кусок штукатурки площадью с тетрадный лист, оголяя кирпичные внутренности.

Сергей Сергеевич прошёл до конца коридора и повернул на лестницу, поднявшись на второй этаж, вышел в коридор второго этажа. Второй этаж был создан по образу и подобию первого, за исключением покраски стен и пола. Здесь плитка на полу была окрашена краской синего, а стены коричневого цвета. Стены были оббиты и исцарапаны. Мужчина подошёл к кабинету с надписью «Приемная». В кабинете сидела и что-то писала девушка. Увидев мужчину, она подскочила. Сергей Сергеевич, засунул руку в карман куртки и достал оттуда ключ от машины, переложил его в руку с папкой, и со следующей попытки, достал ключ от кабинета.

– Кто звонил? – не смотря на стоявшую девушку, произнес мужчина.

– Звонили из военно-следственного по делу Лаптева, а ещё из прокуратуры. Ничего не сказали. Вас спрашивали. Не успела записать кто именно. Кузнецов принёс рапорт, и вот ещё несколько писем пришло, – девушка начала собирать со стола разбросанные бумаги пухлыми пальцами.

Дверь отрылась, и мужчина исчез за дверью. Девушка, собрав бумаги в кучу, поправила юбку и, взяв листы, покачивая пышными бёдрами, выплыла из-за стола.

– Будете смотреть, Сергей Сергеевич? – появившись в дверном проеме, пролепетала девушка.

Сергея Сергеевича в кабинете не было. В дальнем углу помещения была открыта дверь. Оттуда слышались звуки хлопающих дверей шкафа, а потом повеяло табачным дымом.

– Не сейчас. Зайдёшь через час. Найди мне Мишина, – донеслось из открытой двери.

– Поняла, – произнесла девушка, и, сделав шаг назад, покинула дверной проем, закрыв за собой дверь.

Сергей Сергеевич стоял у открытого окна и курил. Осень. Осень захватила город. Сделала его ещё серее и унылее. Не было в ней ничего романтического. Мужчина поднял руку с сигаретой к лицу. Держа сигарету между указательным и большим пальцем фильтром вниз, он медленно и глубоко затянулся, внимательно посмотрел на тлеющий окурок и выдохнул, выпуская дым на улицу. Чертова осень. Она в этом городе постоянно. Даже летом. Этот город-обитель осени, здесь она родилась и осталась жить, потому, как в институт поступить не вышло, а без высшего образования, ей осталось лишь торговать рыбой на местном рынке.

Курящий никогда не был мечтательной натурой. Все философские размышления о сущности того или иного явления и его влиянии на судьбу вселенной или конкретного человека, были ему чужды. Весь спектр природных метаморфоз, толкающий людей с тонкой душевной организацией на создание материальных и нематериальных шедевров, у Филатова не вызывал никаких эмоций. Можно даже сказать, совершенно никаких. Филатов был человеком сухим, закрытым, злым и эгоистичным. Друзей он не имел. Но сейчас, происходящее с природой вокруг, вызывало в нем тревогу и раздражительность, видимо сказывались отголоски произошедших недавно событий. Грудь Филатова что-то сжимало. Единственное о чем он сейчас думал с вожделением, это о содержимом кармана его кожаной куртки.

Сделав ещё пару затяжек, Сергей Сергеевич, с размаху метнул окурок в открытое окно. Остаток сигареты сначала стремительно пролетел вперёд, а потом, потеряв ускорение, начал неуклюжее пикирование вниз, и проникнув в ячейку металлической сетки ИВС, упал на двор, где прогуливаются заключенные. Человек, стоящий под сеткой, увидев упавший окурок, поднял взгляд вверх. Сергей Сергеевич вытянул руки в стороны и, стянув створки, закрыл окно. Мужчина внизу опустил взгляд, нагнулся и, подобрав окурок, жадно затянулся. Осень. Гребаная осень.

Сергей Сергеевич зашёл в рабочий кабинет, отодвинул потертое кожаное кресло чёрного цвета и сел за стол. На старом лакированном столе стояли подставка под ручки и контейнер для бумаг, выполненные из дерева умельцами, оттачивающими свои навыки столярного дела в местах не столь отдаленных. В левом углу стола лежала клавиатура, и торчал огромный монитор из белого пластика, пожелтевшего от времени и табачного дыма. На его выпуклом лице святился циферблат часов на фоне государственного флага. Стены кабинета были оклеены пожелтевшими обоями в синюю полоску. Слева от стола стоял металлический несгораемый шкаф, свежевыкрашенный коричневой половой крачкой. В дальнем углу кабинета стоял деревянный, и в полнее горящий, шкаф. Полки шкафа были заполнены кодексами, комментариями и папками с различными надписями, сделанными от руки. Пол покрывал вышарканный паркет.  Все в кабинете было пропитано старостью и сигаретным дымом.

Сергей Сергеевич подвинул ближе пепельницу, закурил, держа сигарету между большим и указательным пальцем фильтром вниз, глубоко затянулся.

Раздался стук, после чего открылась дверь и, в кабинет заглянул мужчина в возрасте, в форме с погонами подполковника.