Город сбывшихся желаний

– Особенно вы понравились Жану, – добавил Гейб. – Думаю, вы вытеснили меня с первого места. А вот Матильда уверена, что я самый лучший.

– У них всех шоры на глазах в отношении вас. Я сегодня утром видела, как ваша мама готовила вам смузи.

– Ей это нравится, – ответил он с самодовольной ухмылкой избалованного младшего ребенка. – Мне даже удалось вытащить папу на пробежку. Ну, это был скорее бег трусцой. Он слишком много ест… и пьет.

– А что ваш отец думает по поводу нововведений Клер и Натали? – спросила Полли.

– Да он просто вне себя от радости, что все они до сих пор дома, что любят виноградники так же сильно, как и он. Ему всегда хотелось держать нас всех здесь. Он надеется на то, что Селина вернется и станет заниматься производством вина.

– А вы?

– Для меня это невозможно, во всяком случае, не сейчас. Мои горизонты шире. У меня нет времени часто бывать дома.

– По-моему, в виноградарстве предостаточно возможностей для любых амбиций. – Полли провела утро с Натали, и на нее произвела большое впечатление непрерывная связь между производством и цифровыми технологиями. – Натали ушла далеко вперед по сравнению с более солидным бизнесом. А у Клер есть планы поставить хозяйство в первый ряд по части гостиничного бизнеса. Но для этого нужны средства.

– Я могу помочь, – заявил Гейб.

– Думаю, они предпочтут другой ваш вклад – ваши способности, а не деньги. О, я не хочу предлагать, чтобы вы вернулись домой. Но вас им не хватает. – Полли улыбнулась. – Как блудного сына в какой-то мере.

– Что они обо мне говорили?

Она покраснела. Ей не хотелось, чтобы Гейб подумал, что она выведывает его секреты. Но семья с удовольствием делилась с ней историями из его жизни, словно она его подружка, а не начальница.

Полли неожиданно охватила тоска. А каково это – стать частью большой, любящей, шумной семьи? Чтобы было свое место за необъятным, чисто выскобленным сосновым столом, занимавшим почти всю кухню? Знать, как себя вести в тщательно соблюдаемом ритуале семейной трапезы? Даже Матильда с Жаном сразу шли к буфету, зная, где лежат салфетки и как их надо складывать.

– Они говорили, что вы не часто приезжаете домой, но они понимают, как вы заняты. – Полли осторожно подбирала слова. – Если они собираются расширяться, то было бы хорошо, чтобы вы им помогли, но они знают, как вам трудно выбраться.

Глаза родных следовали за ним повсюду. Они его обожали и поглотили бы полностью, дай им волю. Полли видела, как его это душит, понимала, почему он не живет с ними, и спрашивала себя, трудно ли это, когда тебя любят так сильно.

– Отец часто говорит о расширении, но этого не делает, – сказал Гейб.

– Он, возможно, и занялся бы этим, если бы вы были здесь и обсудили все с ним. – Полли почувствовала колкость в своем голосе, но продолжила в том же духе: – У ваших сестер большие успехи, но у вас есть знания более широкого масштаба. Вам следовало бы уделить отцу время не только на утреннюю пробежку.

Он молчал, а потом с горечью произнес:

– Вы здесь всего один день, а уже стали экспертом по моей семье.

– Для этого не нужно быть экспертом – и так ясно. Я не предлагаю вам вернуться домой, но ведь можно обговорить с отцом его планы, посоветовать ему.

– Возможно.

– Я понимаю, что вам необходимо было уехать. Вы сделали карьеру без них.

У Гейба задергалась щека – так крепко он сжал губы.

– Не все ли равно, где я добился успеха, раз я его добился?

– Знаю, – с грустью согласилась она. – Вы и я – мы одного поля ягода. Для нас успех в работе, создание карьеры – только это стремление нами движет. Единственное одобрение, какое я получила, было связано с работой. Но вы? Вы могли бы заявить, что завтра вы от всего отказываетесь и возвращаетесь сюда, и… занялись бы, ну, я не знаю чем… чем угодно, а они все равно радовались бы тому, что вы дома, и поддерживали бы вас.

Он хмыкнул и несколько минут ничего не говорил, глядя вперед на дорогу.

– Почему вам это важно? – неожиданно спросил Гейб.

– Что важно? – переспросила она.

– Моя семья, мой дом…

У нее загорелись щеки.

– Мне нравятся ваши родители, ваши сестры. Мне нравитесь вы… – Слова повисли в воздухе. Зачем только она их произнесла?

Но… теперь из песни слов не выкинешь. Поэтому придется быть полностью честной.

– Вы мне нравитесь, – повторила она, – хотя я не приветствую трудоголиков, которые флиртуют с моей помощницей. А от запаха смузи меня тошнит, независимо от того, беременна я или нет. И у меня сильное неприятие людей, которые приезжают на работу в велосипедных шортах из лайкры.

«Даже если они при этом выглядят так же потрясающе, как Гейб».

– Не щадите меня, – усмехнулся он уголком рта.