Город сестёр (СИ)

— У него мозги пустые. У нас мозги прямо сияют, а у этого сплошная чернота. Только два жгута через голову проходят и опускаются вниз в позвоночник. И они какие-то… синие. А ну-ка я попробую его приголубить.

Скорый подождал, пока пустыш подползёт метров на пять и долбанул по нему перегревом мозгов. Урод хрюкнул и уткнулся носом в землю. И сам грибок на затылке, и жгуты грибницы потускнели и перестали пульсировать.

Заражённый перевернулся на спину и, как перепившийся алкаш, медленно водил перед собой руками.

— Хм. Работает. Даже лучше, чем по иммунным.

И выстрелил бедолаге в голову. Вылез с новым ножиком и пошел за остальными — мародёрить. Ради интереса рубанул тесаком по шее покойного пустыша. Голова отделилась, как кочан капусты от кочерыги. Чик! И всё.

Хорошие ножи делает Короткий.

Всего «урожай» — две красные, шестнадцать чёрных, сорок восемь споранов.

Гороха тоже немного добыли. Янтаря — ноль.

Поехали дальше.

Пашка интересовался.

— А почему мы только в голову бьём? Это же не зомби.

— Нет, Скорый, они не зомби. Они дышат, у них бьётся сердце, и, кое-как, работают мозги. Но когда в туловище попадаешь… И, ты знаешь, никакого эффекта… Даже если точно в сердце — то тварь ещё минут пять живёт… А за эти минуты она такого натворит, что мама не горюй, — объяснила Бабка.

— Да! Чуть не забыл! Ещё одно, — продолжал инструктировать Скорый, — у кого патроны кончились и надо менять магазин — говорите позывной и код «Магазин». Чтобы во время перезарядки остальные поглядывали на его сектор. Например «Скорый — магазин». Хорошо?… Кричать не надо, мы теперь, благодаря Короткому, все друг друга прекрасно слышим.

Все естественно согласились.

— На месте, будем работать плотной группой. Никто не разбредается. Бабка контролирует площадь вокруг места операции, я отстреливаюсь, Шило и Короткий спокойно, без суеты, работают. В случае серьёзной угрозы бросаем всё…

— Я вам брошу! — Возмутилась Бабка. — Прибор, поди, хрупкий, нежный! А он «бросаем»!..

— Ну, хорошо — аккуратно всё ставим… — вопросительно посмотрел на Бабку, та согласно кивнула, — сигаем в багги и сваливаем. Уходим по тому же пути, как и пришли. Только просьба. В бою, выполнять мои команды быстро и точно. Не вступая в дискуссии. Тебя Бабка тоже касается.

Бабка хмыкнула.

— Тут уж как скажешь, дорогой… Я вспоминаю, как ты заорал «ложись». Помнишь? Я чуть не описалась… А вот, если бы не брякнулась на дно, то там бы меня и закапывать пришлось. Осколки-то так и засвистали. А если бы не остановилась, то и закапывать было бы некого… И некому. Так что… В бою командуешь ты.

— И ещё я тут подумал… Если ты, Шило, поставишь щит на пару секунд, потом на пару секунд его снимешь, потом ещё. У нас же шансы возрастут считай в полтора раза. Потренируйся сейчас… А? Бабка? Как ты к этому относишься?

— Странный, конечно, фокус, но надо попробовать. Сейчас, выйду на более-менее ровное. Давай, Шило.

И они мгновенно оказались в непроницаемом коконе. Сразу завоняло выхлопом.

Шило покачал огорчённо головой.

— Надо поменьше размеры…

Снова закрыл пепелац бронёй. Теперь часть капота и часть багажника оказались за пределами кокона. Однако выхлопом всё равно пованивало. И двигатель мгновенно заглох.

Короткий догадался.

— Чёрт возьми. Кокон перекрывает гидравлику. Нет, Шило, не надо. Ещё двигатель угробим.

Шило страшно огорчился.

— Ну вот. Я же говорил. Совершенно бесполезный дар.

— Ничего не бесполезный, — возразил Скорый, — в пешем бою он знаешь как пригодится. — А там что за деревня? — Пашка ткнул пальцем в едва виднеющиеся домики за озером.

— Это не деревня, это Мариинск. Город. Не весь конечно. Кто же нам весь-то город даст… Так… Как всегда — кусочек. А вон там, по курсу, видишь? Воон. Это Юнусово. Башкирия. На земле-то — где Юнусово, а где Мариинск! А тут вишь как — рядом.

— Юнусово жилое?

— Нет. Период перезагрузки маленький. Двести пятьдесят, где-то, дней. Кстати, Ванессу я в Юнусово нашла. Там её мать живет… Жила… А вон там, справа, ещё одна Усть-Каменка. Её отсюда не видно… А дальше два кластера просто напичканные посёлками. Будем проезжать — сам увидишь. Кластеры длинной перегрузки. Период каждого примерно три с половиной тысячи дней. Около десяти земных лет. Жилых сёл нет. Но… Но, что странно, из Новобакиево, я слышала, уже пять человек иммунных. Это много, для такого маленького села. Очень много.

После Мариинска почти час петляли по просёлкам. Один раз пересекли напрочь убитый асфальт. Потом, слева, оставили село с кабинетным название «Секретарка». Шило хохотнул.

— Ещё бы «секретуткой» назвали. Гы-гы.

И, наконец, перебравшись через рельсы, выкатили на новенькое шоссе, ведущее прямо в Отрадный. Вокруг пошли знакомые Дугину места. Бабка выжала под сотню и что-то напевала.

За развязкой, напротив Алтухово она сбавила ход, съехала с шоссе и поехала рядом с насыпью.

— Что случилось? — Заволновался Пшка.

— Чёрное пятно, — объяснила Бабка. — Видишь следы. Тут все объезжают.

— А откуда оно здесь?

— Ну, ты как что спросишь… Я-то почём знаю. Оно всегда здесь. Кластер перезагружается, а пятно на месте.

— Много таких пятен?