Город. Штурм Грозного глазами лейтенанта спецназа (1994–1995)

Дом напротив нас оказался напичкан огневыми точками. Несколько раз на нас выбегали группки от пяти до пятнадцати человек и пытались занять окопчик. Пришлось отражать атаки. Однако особенного напора со стороны боевиков не было: попадая под огонь, они откатывались и обходили непонятный участок стороной. Наверняка они не могли сообразить, под чей огонь попадали, а времени на раздумья, скорее всего, не было. Часов в пять утра на нас поперли уже плотной толпой. Дом напротив нас раздолбали танки, оттуда начали выбегать люди и откатываться на занятую нами позицию. Несмотря на плотный огонь с нашей стороны, боевики не стали обходить нас, а пошли в лоб. Шли чуть ли не строем, поливая из автоматов от бедра. Сзади по нам тоже начали лупить, за всем этим кажущимся хаосом все-таки чувствовалось какое-то управление. Паша сумел выбраться на бетонный козырек над окопом и упал за мешки. Гранатомет запрыгал и начал выплевывать гранаты. Слава богу, в сторону наступающих. Жаль, что у меня не было мин, — пользуясь недавним затишьем, можно было заминировать подходы как по фронту, так и по тылу. А теперь приходиться отстреливаться на два фронта. Наступавшие от дома все-таки прекратили свои «психические» атаки, обошли дом с тыла и начали закидывать нас гранатами из подствольных гранатометов. Надо было уходить. Однако по подвалам уйти не получилось: в домах как справа, так и слева оказались боевики. Решение я принял простое: идти напролом в тот дом, который раздолбали наши танкисты и откуда на наших глазах ушли боевики. Пробежать открытого пространства надо было метров двести. Не далеко и не близко, учитывая то, что по нам могут открыть перекрестный огонь с обоих домов и с тыла позиции не прекращаются обстрелы. Начали выползать и потихоньку отползать подальше. Вроде все нормально, раненого тащат волоком, пришедший в себя Котел вяло помогает, отталкиваясь ногами. Последним из окопа отходили спасенный нами боец-дагестанец и мой заместитель. Причем Паше пришлось силой выталкивать бойца из окопа. Дагестанец что-то шипел сквозь зубы, о чем-то ругался и не хотел вылезать наверх.

Доползли, а потом и добежали. Еж первым подбежал к подъезду и зашвырнул в него гранату. Грохнуло и выбило дверь. Наружу выскочил какой-то мужик, дико крича и держась за голову; тут же его расстреляло несколько стволов. Головная пара нырнула внутрь. Мы распластались вдоль стен, с соседних домов по нам поливали автоматными и пулеметными очередями. Пули неприятно оббивали кирпичную крошку со стен дома, я вообще валялся на куче битого стекла и, как ни странно, не порезался. Из подъезда начали маяковать. Чисто. Через две минуты вся группа валялась на лестничной площадке, тяжело дыша и отплевываясь. Появились раненые. Связист заполучил в задницу пару осколков, снайпера Григоровича задело осколком в ляжку. У меня почему-то из правого уха начала капать кровь. Многим побило лица каменной крошкой. Паша заполучил от отлетевшего камня огромный фонарь под глаз. Заползли в квартиру. Здесь все было намного хуже, чем в том домишке, где мы останавливались вчера вечером. Все стены посечены выстрелами, груды строительного мусора, выбитые двери. В некоторых квартирах горела мебель, жутко воняло гарью. Выставив стволы вверх, Ежов и Кипрачев один за одним поднялись выше, досмотрели квартиры на втором и третьем этажах. Две квартиры были разрушены в хлам, в третьей жарко горела мебель и что-то постреливало, похоже на взрывающиеся патроны.

Дым начал заволакивать лестничную площадку. Досмотрели четвертый и пятый, все то же самое, только пожара уже нет — все и так выгорело. Дым, по странной иронии, не поднимался вверх, а опускался вниз; чтобы не задохнуться, пришлось перебраться на пятый.

В разбитые провалы окон виднелся огромный пустырь, заставленный разнообразной техникой. Вдоль дороги в художественном беспорядке догорало несколько БТРов и грузовых машин. Возле подбитой техники валялись трупы наших бойцов. Из-за плит в районе, где когда-то был рынок, по домам в нашей стороне велся интенсивный огонь как из стрелкового вооружения, так и из уцелевшей техники. Светало. Рассвет какой-то невзрачный, серый и пыльный, отдающий дымным смрадом. Не таким должно быть утро Нового года. Но, к сожалению, сейчас нельзя, взяв пузырь шампанского в одну руку и пузырь водки в другую, пойти по гостям. Нас, наверное, неправильно поймут как со стороны федеральных войск, так и со стороны боевиков.