Город (СИ)

Многонога заметила страда на стенах, подняла тревогу, люди забегали вдоль и поперёк, дергая колокола и что-то озабоченно крича. Кто-то отдал команду закрыть ворота, несколько человек спустилось вниз. Ворота были закрыты, но, очевидно, дыра, проделанная в стене, не могла остановить махину такого размера. Многоног был всё ближе и ближе.

На стене показалась Капитанская кепи, рука, строго отдающая приказ. Несколько людей спрыгнули вниз, рванули к поезду. Из железного червя вышел столп дыма.

— Они собираются сбить Многонога с ног, — закричал Павел, освещая команду о планах врага. — Руперт, разворачивай его, уходи с железной дороги!

— Поздно, Многоног не настолько мобильный, мы уже не успеем, — механик вскарабкался на самую голову машины, дабы видеть полную боевую картину.

Поезд начинал разгоняться, двинулся с места.

— Мы выдержим удар? — Спросил Павел.

— Нисколько и ни разу, достаточно врезаться в одну из четырёх ног, и мы все упадём, — Руперт кричал слова, бросал на ветер, а тот в свою очередь покорно доносил их до горстки мятежников.

Вдруг кто-то резвый и молодой спрыгнул со стены — это был один из стражников. Он рванул к одному из составов, к самому последнему, к которому успел, и кинул что-то под колёса.

Спустя несколько секунд под ним что-то взорвалось, колёса сошли с рельс, как выкорчеванные корни дерева.

Последний состав дёрнулся и накренился. Поезд начал замедляться, а в последствии и вовсе остановил ход — повреждённый состав гирей повис на хвосте железного червя.

— Это один из стражников, он за нас, — кричал Борис победоносно. — Он из Красноярцев, из сопротивления!

Не успел он закончить, как повстанец упал наземь, поражённый громким выстрелом в спину. Под ним начала расширяться кровавая лужица.

Метель засвистала тысячами трелей. Пули летели десятками, вонзаясь в обшивку Многонога, срывая людей со спины железного пса.

— Плотнее, плотнее! — Закричал Григорий, командуя взводом. Люди попрятали головы, прижались к друг дружке. Стражники начали перезаряжаться ружья и убегать в другие концы стен — с них можно было попасть в большее количество людей, если повезёт, сразу по нескольким. Капитан сбежал вниз по лестнице и убежал куда-то вглубь Города, покидая своих солдат и место битвы.

Пёс встретился с червём, передавил ему морду тяжёлой ногой, вскарабкался сверху, пыхтя. Вторую ногу он поставил уже на стену. Снежно-ледовая пластина чуть надломилась под его весом, дала трещину, но не упала. Многоног перешагнул остановившийся поезд, перешагнул стену. И снова в воздухе засвистели пули. Железная крошка, сбитая с обшивки Многонога, била в глаза, резала щёки. Борис ойкнул, схватился за бок. Григорий бросился на Павла, закрывая его собой, а когда машина проходила мимо одного из домов, то он скинул сына вниз, на крыши. Музыкант полетел вниз спиной, в последний момент приняв удачное положение. Крыша прогнулась, доски треснули, но высота была не очень большая — он ничего себе не повредил.

Ещё несколько людей точно также спрыгнули с Многонога, использовав подвернувшийся момент. Одним из них был Борис. Он приземлился неудачнее всех: сначала на крышу, затем, не удержав равновесия, вниз спиной. По итогу, он очень сильно повредил ногу и не мог встать, тяжело дышал и держался за бок.

Павел, пользуясь моментом, пока стражники на стенах перезаряжаются, спрыгнул со барака и побежал к нему. И снова загромыхали пороховые залпы. Борис и Павел в этот момент были уже в безопасности, в одном из многочисленных узких переулков.

Многоног двигался дальше, к самому Генератору. Земля дрожала от его шагов, но теперь всё тише и тише.

Музыкант закинул руку напарника себе на плечо, пошёл по переулкам. Раненый, с его помощью, хило перебирал ногами — старался идти.

Над самой головой зазвучали выстрелы. Стражники сменили тактику — пошли в наступление, на крыши. Один из них напал на кровавый след, который оставлял за собой Борис, сделал несколько выстрелов по повстанцам, но всё мимо. Музыкант ловил нужную секунду и в момент выстрела прижимался вместе с раненым к стене — становился вне досягаемости пуль, севшего им на хвост стрелка.

Стрелок в свою очередь перезарядился последним патроном, обогнал их двоих и сел в засаду на одном из впереди стоящих зданий.

Павел, думая, что тот отстал, безрассудно вынырнул в следующий переулок, не оглядываясь по сторонам — лишь бы быстрее настигнуть Многонога и добраться до Генератора.

Человек в форме и с ружьём будто из земли вылез. Его смутный силуэт, от части скрываемый снежной дымкой, нацелил на них оружие.

Павел зажмурился, но Бориса из рук не выпустил. Выстрела не было, силуэт на крыше был сбит другим силуэтом, между ними закипела силуэтная вражда. По прошествии нескольких секунд, один из них взгромоздился над другим, занёс ружьё над головой и несколькими чёткими ударами приклада размозжил голову проигравшего.

В воздухе повисла тишина и молчание. Павел смотрел на человека, и человек смотрел на Павла. Музыкант не видел его, но он его видел отчётливо. Неизвестный резко вознёс руку над головой, поднимая ружьё остриём кверху.