Город Сириус

– Прости меня, родная. Я предала тебя… а ты, несмотря на это, всё равно спасла меня, рискуя жизнью. Помнишь, ты говорила мне слова из мультика: «Мы с тобой одной крови, ты и я». Так вот, отныне будет именно так, – прошептала женщина, испытав к своему прототипу ту неразрывную духовную связь, которая объединяла их тонкие души через пространства параллельных миров.

Страстные объятия женщин перебил мужской голос из центра управления:

– Ладно, девочки, хватит уже, а то мы сейчас тоже разревёмся.

– Какие дальнейшие действия? – уверенно произнесла Вирта, вытирая слёзы.

– Срочно направляйтесь к зданию суда. Скоро туда привезут клона Григориуса. Этого бедолагу тоже нужно отбивать от патрульных. Судя по всему, сознание варваров лучше всего распрограммировывается в состоянии глубокого шока. Надо бы и ему устроить стрессовую ситуацию. Мы подумаем, как это сделать.

* * *

Тем временем следователь подошёл к злополучной пристройке, где предположительно находился ещё один изготовленный группой Ника шлем, в который были встроены электроды интерфейса, связывающего сознание человека с виртуальной реальностью искусственного интеллекта. Отогнув защитную сетку, огораживающую здание по периметру, он пробрался во двор и подошёл к массивной резной деревянной двери, какие, пожалуй, уже не делали лет сто. Мужчина толкнул дверь, она поддалась и с царапающим слух скрипом отворилась. На порог помещения проник приглушённый вечерний свет. Было видно, что внутри грязно и пыльно, чувствовался запах дремучей сырости. Где-то вдали послышались едва уловимые, отдающие неземным эхом загадочные звуки, похожие на стоны. Услышав их, следователь вспомнил, как Собакин рассказал ему о том, что до возведения библиотеки на месте этого здания находился могильник для захоронения грешников. Григориусу тут же перехотелось идти в логово этого жуткого пристанища не нашедших упокоения душ. Однако, как это уже было не раз, служебный долг перевесил чашу весов, на противоположной стороне которой лежали гирьки с надписями «отторжение», «жуть» и «страх». Следователь осторожно и робко вступил на порог, сделав первый шаг навстречу неизвестности.

Электричества в помещении, как и предупреждал Собакин, не было. Постучав по карманам, Григориус обнаружил спичечный коробок. Зажигая спички одну за другой, он долго блуждал по полуразрушенным пустынным помещениям здания, не находя в них даже малейших признаков пребывания человека. Наконец дорога вывела его к массивной двери, за которой статно расположился огромный колонный зал. К двери была прикреплена бумажная вывеска. Под падающим через окно слабым вечерним светом рассмотреть, что написано на ней, было практически невозможно. Следователь чиркнул спичкой, поднёс её поближе к листку и тут же обомлел. На нём был нарисован хорошо известный ему символ в виде единения форм небесной и земной бесконечностей. Это означало, что встреча Собакина, Кеплера, Ника и его коллег по научной группе, которая обросла загадочным ореолом таинственности, проходила именно в этом месте. Невыясненным оставался лишь один вопрос – что это были за мероприятия.

Следователь зашёл в зал. В нём стоял старинный массивный круглый стол, который был окружён семью не менее пафосными и архаичными креслами, с высокими спинками, выходящими далеко за уровень головы сидящего. Такие стулья любили делать в древности, подчёркивая величие сидящего на них человека. С противоположной стороны зала виднелась ещё одна дверь. Она вела в длинный узкий коридор, по краям которого не было ни помещений, ни других дверей. Григориус проследовал в него и огляделся. Всё сильнее и сильнее его одолевала мысль, что где-то он уже видел это тесное пространство, аккуратно вымощенное потрескавшимся от времени кирпичом.

Неожиданно он вспомнил своё сновидение, в котором блуждал в космическом пространстве человеческих мыслей. Именно этот коридор предстал перед взором покойного профессора Кеплера.

«Получается, что великий физик не ошибся в своих расчётах и вечное хранилище человеческих душ всё же существует, а я каким-то загадочным образом побывал в нём во сне», – подумал Григориус. Неожиданно он почувствовал резкую боль от огня спички, который вплотную подошёл к его пальцам.

Оставалась последняя спичка. Не желая расходовать её впустую, следователь долго стоял в кромешной тьме, пытаясь вспомнить хоть какую-то деталь, которая подсказала бы ему путь к помещению, где находился шлем.

«Крестик на кирпиче», – внезапно озарило Григориуса. Он зажёг огонь и стремительно пробежал вдоль одной, а затем и другой стены, в конце которой на одном из кирпичей увидел тот самый знак из своего сна. Мужчина отодвинул помеченный кирпич. Под ним находилась ручка, дёрнув за которую открылась замаскированная в стене дверь. Она вела в потайную комнату, освещённую ультрафиолетовым светом. Казалось, что долгое нахождение при таком освещении может свести с ума. Вероятно, сделано это было не случайно, а для того чтобы усилить воздействие на подсознание человека.