Город Сириус

Позади правящей особы стояли голограммы двух его коллег по научной группе в наукограде, которые вместе с ним покончили жизнь самоубийством в бренном мире земного бытия. Рядом со столом в воздухе парила прозрачная плазменная панель, на которой виднелись непонятные графики, цифры, изображения моделей создаваемых в Сириусе строений и другая информация о ходе виртуального строительства будущего города. В правом нижнем углу располагался секундомер. Он вёл обратный отсчёт времени, оставшегося до завершения строительства модели государства, и к моменту визита Вирты показывал 15 минут 30 секунд.

Ник поднял голову и удивлённо посмотрел на свою давнюю подругу.

– Вирта? Как неожиданно. Как ты здесь очутилась? В любом случае я рад тебя видеть. Признаюсь, я часто вспоминал о тебе. Знаешь, чтобы тебя не сослали на Гору знаний и не уничтожили вместе с другими учёными, я даже впервые в своей жизни пошёл на преступление – программным путём подменил сознание твоего цифрового клона на другое. Взял мышление первого же попавшегося прототипа, по-моему, какой-то женщины, работавшей бригадиром на стройке.

В этот момент Вирта поняла, почему в первый день знакомства со своим цифровым клоном та женщина, с которой она общалась, так сильно отличалась от неё по характеру, эмоциям, мышлению и мировоззрению. До того, как несчастная распрограммировалась, внутри неё фактически ютилось два человека. Один из них, которым и была она сама, всё это время прятался в потаённых глубинах подсознания и лишь изредка во время стрессовых ситуаций, словно отчаянный партизан, совершающий вылазки в стан врага, перебирался в её разум, разбрасывая там красочные отрывки картинок прежнего мирского бытия. Вторая же сущность, которая была насильственно вживлена в её сознание, всячески подавляла его. Будто ворчливая уборщица, презирающая праздники и веселье за то, что после них остаётся большое количество мусора, она гнала её истинное «я» старой грязной шваброй обратно в нору подсознания, тщательно отмывая после непрошенной гостьи все краски жизни, которые оставались от её босых ног на пути следования. Эти две противоположные субстанции – словно добро и зло, свет и тьма, жизнь и смерть – пребывали в постоянной непримиримой борьбе, порождая в сознании женщины невыносимые мучения. Именно потому она предпочла такому состоянию страшную смерть. Осознав это, Вирта испытала к Нику ненависть впервые за много лет их знакомства.

– Так это сделал ты? – презрительно произнесла женщина. – Знаешь, какие страдания испытывает человек, в котором параллельно обитает чуждое ему сознание? Знакомо ли тебе чувство, когда окружающий мир воспринимается сквозь искажённую призму категорий мышления и эмоционального состояния другого человека? Всё вокруг становится далёким и непонятным. Искривляются внутренние границы времени и пространства. Минута может казаться вечностью, а вечность минутой. Земля видится точкой, а точка целой вселенной. Человек словно обитает в кошмарном сне, желая побыстрее пробудиться и скинуть с себя обхвативших его стальной хваткой ужасающих чудовищ. И лишь в редкие минуты прозрения перед ним, словно перед взором пассажиров поезда, пролетающего на бешеной скорости мимо сказочной волшебной станции, мелькают отрывочные картинки из его родного сознания.

– Да, Вирта, мне докладывали об этой проблеме, связанной с защитным барьером психики варваров. Что поделать. Когда Всевышний проектировал человека, он не предусмотрел возможность вмешательства в его мозг. Приходится делать это грубым способом. Признаю, что наша методика программирования сознания варваров пока ещё очень несовершенная. Они часто разпрограммируются, вспоминают картинки из своего прошлого, подобно тем, которые ты сейчас описала. Но наша научно-исследовательская лаборатория работает над этим. Возможно, идеальное решение проблемы будет найдено, когда запустится новый нейропроцессор.

Тем временем пять минут, отведённые на сенатствование Григориуса и Вирты, истекли. Программа защиты провела сканирование системы, обнаружила вторжение и перезагрузила сенаторов, исключив из их числа двух самозванцев.

На плазменном мониторе Ника появилась большая красная надпись: «ТРЕВОГА! НЕСАНКЦИОНИРОВАННОЕ ПРОНИКНОВЕНИЕ В СИСТЕМУ УПРАВЛЕНИЯ СЕНАТОМ».

В зал сената, где находился следователь, ворвался отряд вооружённых охранников. Они окружили Григориуса.

Из толпы бионойдов послышался характерный обезличенный низкий голос:

– Три ноля сто тридцать два, вы обвиняетесь в тяжком преступлении против государства и общества. Предлагаю сдаться. В случае оказания сопротивления вы будете уничтожены на месте.

Несостоявшийся сенатор Сириуса поднял руки. К нему подошёл киборг, приложил к голове иммобилизатор и пустил разряд, после чего обездвиженный Григориус без чувств упал на пол.

Увидев надпись о вторжении в Сенат, советники правителя засуетились.