Город Сириус

Представители будущего поколения хоть и существенно превосходили бионойдов в силе, ловкости и выносливости, однако пока что представляли собой не до конца завершённые образцы, для которых на тот момент ещё не было создано ни более ли менее эффективных программ стратегии и тактики ведения боя, ни даже совместимого с ними оружия. Фактически они оборонялись голыми руками против лазеров и другого оружия штурмовой группы киборгов. Кроме того, этих рукотворных созданий было гораздо меньше, чем бионойдов. В результате они больше походили не на отважных защитников, а на пушечное мясо, брошенное безумным военачальником в самое логово врага для выполнения заведомо неисполнимого задания и получившее безоговорочный приказ «умереть, но не отступить ни шага назад».

Обладающий математическим складом ума Стив, привыкший везде и во всём опираться на сухие цифры, подсчитал, что на одного уничтоженного робота приходилось в среднем 10–15 убитых бионойдов и около 5 секунд времени обороны. Таким образом, уже через 3 минуты все охранявшие его роботы закончились, а враг ворвался в здание и, судя по картинкам мониторов в кабинете, уже вплотную приблизился к двери кабинета.

– Помощник, активировать оставшихся роботов, – скомандовал самодержец.

– Роботы активированы, – послышалось в ответ.

Почти под конец первого штурма нейропроцессор расшифровал ещё одну цифру пароля – 0. Стив тут же сообщил её коллегам, а те ввели в центральный процессор Сириуса.

Тем временем, бионойды приступили к штурму главного помещения дата-центра, в котором и засел лжеруководитель этого важного правительственного учреждения. Исходя из предшествующей статистики потерь, находиться в высоком кресле начальника ему оставалось примерно 3 минуты, по истечении которых цифровая душа последнего отправленного им на смерть робота незабвенно отойдёт к небесам виртуальной вселенной, а бионойды ворвутся внутрь и свергнут самозванца.

В томительном ожидании развязки бешено меняющихся событий в одно мгновение пролетели ещё 2 минуты. Перегруженный управлением движения роботов нейропроцессор выдал ещё одну цифру заветного кода – 3. До завершения правления Стива и одновременно запуска необратимого процесса строительства Сириуса оставалось менее минуты, а тем временем нерасшифрованными оставались ещё две цифры пароля самоуничтожения. Это был полный провал команды землян.

«Коллеги, осталось 40 секунд! За это время процессор не успеет расшифровать оставшиеся числа! Сейчас сюда ворвутся бионойды! Мы пропали!» – в отчаянии прокричал Стив, словно прощаясь со своими коллегами, к которым за время операции по проникновению в город успел сильно привязаться.

Глава 24 Загадка символа «Волькериады»

Власть чисел тем могущественнее, чем меньше в них разбираются.

Вольтер

Природа устроила человека так, что в экстренных ситуациях, особенно когда в действие вступает всемогущий инстинкт самосохранения, первые секунды времени головной мозг работает гораздо быстрее и мощнее обычного. Лишь спустя 20–30 секунд экстремальной работы в режиме перенапряжения запускаются механизмы защиты, которые начинают притормаживать мыслительные процессы вплоть до почти что полной заторможенности сознания.

Этот природный механизм и сыграл решающую роль в дальнейшем развитии ситуации. В следующие 30 роковых секунд и без того мощный аналитический ум следователя начал работать на пределе своих возможностей.

Молниеносно перебрав в памяти все известные факты, Григориус скомпоновал их в стройную мозаику рассуждений. В ней пока ещё отсутствовали кое-какие фрагменты, однако контуры логического рисунка выводов уже просматривались.

Григориус вспомнил, как Ник говорил Вирте о том, что новый код самоуничтожения Сириуса был создан профессиональным криптографом. Из общения с Собакиным он знал, что до назначения на административную должность, тот занимался научной деятельностью именно по этой специальности. Следователь судорожно схватил блокнот покойного шифровальщика и принялся листать его в надежде найти хоть какую-то зацепку.

На одной из последних страниц записной книжки находилось множество беспорядочно расположенных однозначных цифр[4]. Никакой логики ни в последовательности чисел, ни в их месте нахождения не просматривалось. Эта сборная цифровая солянка была больше похожа не на изысканное математическое блюдо, с его жёсткими арифметическими закономерностями, а на художественное творение душевнобольного человека, выражающее его внутреннее состояние в момент приступа шизофрении, которое было выражено им посредством числовых знаков.