Город Солнца

   - По своей профессии я был в своём времени инженером-строителем. Так что вы можете проверить мои знания по этому предмету, и убедиться вру я, или нет.

   Лицо Пономаренко на мгновение обрело задумчивое выражение, затем прояснилось, и он указал мне на стул и резко бросил:

   - Садись!

   Последующие сорок минут были, пожалуй, самыми трудными экзаменами в моей жизни. Куда там защита диплома. По сравнению с тем, что пришлось пройти сейчас, это была лёгкая прогулка. Первый вопрос нельзя было назвать особенно сложным, но для простого школьника он был бы безусловно сродни китайской грамоте. Так что Борис Николаевич видимо немало удивился, хотя вида не подал, услышав от меня развёрнутый ответ. Второй вопрос оказался заковыристей, но тоже ничего сложного для знающего человека. А затем вопросы посыпались как из ведра, один другого сложнее. Не скажу, что осилил все из них, но по мере того, как я отвечал на них, моего бывшего преподавателя буквально охватывал азарт. Заложенная в нём преподавательская жилка прямо таки трубила фанфары, а от красноты на лице остался лишь лёгкий румянец. Несколько раз нас прерывали телефонные звонки, но после кратких разговоров с неизвестными мне собеседниками на другом конце провода, Пономаренко вновь возвращался к "экзаменовке". Наконец он прекратил пытать меня вопросами и, расслабленно откинувшись на спинку кресла, вытер платком пот со лба.

   - Неплохо! - в его голосе явственно слышалась задумчивость, - подготовлен ты действительно хорошо. Но ты должен понимать, что этого мало для того, чтобы можно было поверить твоему утверждению.

   - Понимаю, - не стал отпираться я, - но тогда скажите сами, что может убедить вас в том, что я тот за кого себя выдаю.

   Пономаренко ненадолго задумался, а затем задал несколько неожиданный вопрос, который, по моему мнению, не имел никакого отношения к подтверждению правоты моих слов:

   - И где же ты учился?

   - В Кубанском Государственном Аграрном Университете, сейчас это сельхозинститут. Кстати, и вы были там одним из преподавателей. Собственно поэтому я и обратился именно к вам, когда очутился здесь, в этом времени.

   Пономаренко озадаченно нахмурился, а я поспешил пояснить:

   - Как рассказывали, во второй половине восьмидесятых годов, когда наш край посетил Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачёв, и начал критиковать руководство края, при этом неся явную ахинею, то вы не выдержали, и высказали ему прямо в лицо всё, что о нём и его интеллектуальных способностях думаете. После чего вас само собой сняли с должности, и вы были вынуждены перейти на преподавательскую работу.

   Если я и хотел удивить Пономаренко, то своего добился. Он был буквально шокирован. Причём, как выяснилось чуть позже, даже не фактом своих карьерных, так сказать, перспектив, сколько информацией о том, что будущим генсеком, по моим словам, станет бывший ставропольский комбайнёр, о котором он уже сейчас был крайне низкого мнения, и персону которого менее всего ожидал увидеть в кресле первого лица государства. Впрочем, справился со своим удивлением он довольно быстро, и его следующий вопрос уже вогнал в состояние близкое к ступору уже меня.

   - Ну а как вообще в будущем, коммунизм уже построили?

   - Э-э, вообще-то нет.

   Мои слова, впрочем, его нисколько не удивили. Наверное и не особенно ожидал от меня положительного ответа. Просто захотелось узнать человеку, добьётся ли советское общество через три с половиной десятилетия официально декларируемых целей или нет. Всё же вера в социализм и построение светлого коммунистического будущего в обществе ещё имеет место быть. Вот только боюсь то, что ему предстоит услышать, станет для него самым настоящим потрясением. Поэтому я сделал вдох-выдох и после небольшой заминки выдал:

   - Всё будет гораздо хуже. Через четыре года, сразу после своего прихода к власти в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году, Горбачёв объявит о начале так называемой "Перестройки", итогом которой спустя шесть лет станет реставрация капитализма и распад Союза Советских Социалистических Республик на отдельные государства. Дойдёт до того, что на некоторое время в нашей стране будет даже запрещена деятельность коммунистической партии.

   После этих моих слов, взгляд Пономаренко стал воистину страшен.

   - Ты понимаешь, о чём сейчас говоришь? - его голос звучал глухо, и даже угрожающе. Но отступать мне уже было некуда.

   - К сожалению, очень даже понимаю. И если вы мне по прежнему не верите, то можем сделать иначе. Я могу назвать вам некоторые события, которые должны произойти в самое ближайшее время, и если мои, так сказать, предсказания сбудутся, то после этого вы сами решайте, доверять мне или нет.

   Он несколько мгновений тяжело смотрел на меня из-под своих кустистых бровей, но потом любопытство всё же вязло верх.

   - Хорошо. Рассказывай.