Город, стоящий у солнца (СИ)

Шатаясь, он подошёл ко мне, и рывком за волосы я заставил его встать на колени. Какой-то зверь внутри меня заревел довольно, почти счастливо! Смотрите, ангелы и демоны! Вы унижали меня! Вы оскорбляли меня! Вы ранили и убивали меня! Вы насиловали меня. А теперь Я буду творить… Я творю это над каждым, над кем захочу!

Только когда дрожащие тонкие руки расстегнули ширинку на моих джинсах, я понял, наконец, причину нараставшего дискомфорта: кровь, насилие, страх жертв, обнажённые люди, оружие в руках — всё это возбуждало меня настолько, что мне банально становилось тесно. Впрочем, не всё ли равно! Под дулом пистолета, моя жертва, с гримасой ужаса и брезгливости коснулась меня кончиком языка, и я тихо простонал от этого сладостного чувства. А потом одной рукой прижал пистолет к его лицу, другую положил пленнику на затылок — и с силой насадил его рот на свой член, так, что у того выступили слёзы на глазах. Несчастный задёргался, борясь со мной и с рвотным рефлексом, тогда я ослабил хватку, позволил ему чуть-чуть отстраниться — и снова подтянул к себе. Потом ещё раз.

— Знаешь, чел… Что-то в этом есть… Гейское что ли… Не нравится мне это, — я отпустил его голову, и продолжил, обращаясь уже к девице: — знаешь, дорогуша, подойди сюда и займи его место. Ты с этим знакома, ты ртом работать умеешь — а этот вот, определённо, сосёт, — я посмеялся над своей шуткой в гордом одиночестве.

— А ты свободен, — повернулся я к пленнику, и, дождавшись, пока смысл этих слов дойдёт до него, а шлюха приступит к возложенным на неё обязанностям, выстрелил ему в живот. Готов поклясться, что светлячок затих не раньше, чем я кончил на лицо его разрисованной девицы. Знает своё дело чертовка!

Тычками пистолета в спину я проводил проститутку в номера, старательно привязал к широкой кровати и готовился уже ко второму «испытанию»… На улице зазвучали крики и выстрелы.

То чудовищное чутьё, что вело меня за добычей, заметалось внутри грудной клетки затравленным зверем. Я чувствовал крылатых. Несколько молодых, не слишком опытных — но всё равно превосходящих меня на голову… И…

Я оглушил эту дуру рукоятью пистолета по виску, чтобы не шумела, выглянул в щёлочку между шторами. По улице цепью растянулись пять фигур в тяжёлых доспехах и глухих шлемах, вооружённых пылающими мечами. Крылья свои они давно скрыли — в пешем строю те только мешали бы драться. А перед ними шла вперёд другая фигура, в таких же латах из сияющего нестерпимым светом белого металла, но без шлема. С трудом, с болью в глазах вглядываясь в сияние, я всё-таки узнал её. Кейра. Группу возглавляла Кейра. В правой руке она держала меч, в левой — что-то навроде револьвера, но с чудовищно толстым стволом и даже с подобием приклада. Над её головой прямо в воздухе висел небольшой шар, из которого в разные стороны пробегали тонкие молнии.

Да мать твою, это тут так принято — раз за разом сталкиваться с одними и теми же лицами? Не знаю, есть ли в этом мире боги, но тогда они смеялись надо мной по полной.

Из дверей казино на другой стороне улицы выскочил один из наших дурачков, с двумя автоматами в руках, стреляя очередями куда попало, как в голливудском фильме. Шар над Кейрой засиял ярче, и выдал вперёд широкий конус синеватого света, в котором пули вязли, как в желе, замедлялись и грустно падали на землю. А вот выстрел крылатой этот чародейский щит проигнорировал. Судя по тому, как отлетела тушка этого камикадзе, Кейра стреляла дробью.

— Сдавайтесь! — голос её гремел, усиленный колдовством многократно.

«Да ну нахуй!» — подумал я про себя, — «На прочёсывание и зачистку всех местных гадюшников вас, уродов, не хватит. Задолбаетесь ковыряться! А я пока прирежу свидетельницу, скину снарягу куда-нибудь в мусорный бак и выйду потом, типа спасибо-пожалуйста, спасли-помогли, спугнули супостата, я уж думал смерть моя настала…» Эти мысли успокаивали.

Взгляд Кейры обжёг меня даже сквозь плотную ткань, и в этот миг я пожалел, что, привязав пленницу к кровати и замотав ей какой-то тряпкой глаза, решил-таки снять пропотевшую и надоевшую балаклаву. Хотя от этого взгляда не защитила бы и маска.

— Ты! Выходи!

Я забился в угол и в ужасе обхватил голову руками. Мысль о том, что достаточно пустить себе пулю в голову, и я тут же возрожусь уже у себя дома, вспыхнула и тут же погасла. Нет! Я останусь и всё ей объясню!

— Выходи! Мне надоело ждать!

Нервы мои сдали, с дико бьющимся в груди сердцем, потный от ужаса, я дрожащими руками подхватил с пола автомат и выдал очередь в толпу крылатых. Энергощит поглотил все пули до единой, а мой автоматический карабин дал мёртвого клина, не позволяющего даже вытащить магазин и зарядить новый. В сердцах я выбросил бесполезную железяку в окно и приставил к виску пистолет. Клац!

ОСЕЧКА?!

— Ты же не думаешь убежать, правда? Ну, раз ты ко мне сам не спускаешься, тогда я поднимаюсь.

И она поднялась.