Город страшной ночи. Поэма

Густые тени наполняли храм,

Прошитые косым лучом луны,

Орган молчал, и тихо было там,

Ни пенье, ни молитвы не слышны,

Священник там хвалу не возвещал,

И сам алтарь весь в темноте лежал.

Вокруг колонн толпились и у стен

Неясные фигуры – и поврозь

Кой-кто стоял, от дум своих согбен.

Возможно, их немного собралось —

Но всяк, кто видел улицы, поймет,

Что каждый житель здесь наперечет.

Пусть безучастны были все на вид,

Чего-то ожидая в этот час,

Но чуял я: здесь каждый зорко бдит.

Затем в тиши раздался гулкий глас,

Шел с темной кафедры он – и наш взгляд

Вдруг видит очи, что огнем горят:

Два глаза, что подобием углей

Пылают под огромным грубым лбом,

И голову, что всех голов крупней.

Как урагану ели бьют челом,

Так весь собор теней в единый миг

Под звучным этим гласом дружно сник:

«О Братья по печали, как темно!

О, без ковчега мы плывем давно,

Блуждаем в нечестивой тьме ночной!

Уж сердце столько лет о вас кровит

И капельками слез та кровь бежит.

О, мы во тьме и скрылся свет земной!

Терзаюсь сердцем я от ваших бед,

Скорбями полнюсь – да, меня вослед

Вам, гибельным, стези мои ведут.

Я обошел просторы и пути

Вселенной всей, отчаявшись найти

Смягчение для ярых ваших смут.

Так выслушайте слово уст моих,

Несу посланье мертвых и живых,

Великой радости благую весть —

Нет Бога, и не Враг нас произвел,

Чтоб мучить. Если чахнуть – наш удел,

Ничью мы тем не насыщаем месть.

Как в сумрачном каком-то странном сне,

Решили мы, что Разум есть вовне,

Что жизнь в нас эту клятую зажег,

И мы должны в ответ его проклясть, —

Но не дано Ему в могилу пасть,

Не сладят с ним ни нож, ни порошок.

Жизнь эту нам приходится терпеть,

Покой кто ищет – должен умереть,

Мы засыпаем, чтоб уснуть навек.

Мы – только бренная земная плоть,

Скудели тленной малая щепоть,

Вода, трава – и новый человек.

Вот так мы кончим – и когда-нибудь

Наш род исчезнет и уступит путь

Другим, что также не избегнут тли.

До нас бессчетные прошли года

И столько же еще пройдет, когда

Вернемся в чрево черное земли.

Исправно чтим законы бытия,

Где не содержится для нас статья

О мере доброты или злобы:

Коль падальщика мерзок вид дрянной,

Коль тигра дивен облик огневой —

То благосклонность – или гнев Судьбы?

Все вещи на земле обречены

Быть вечно в состоянии войны,

В бессчетных сочетаниях дышать:

Лишь стоит в этот мир прийти кому, —

Все силы устремляются к нему,

И уж ничто не может помешать.

Во всей Вселенной не найти следа

Добра иль худа, блага иль вреда —

Я нахожу лишь Надобность одну,

Окутанную Тайной – бездной тьмы,

Что взглядом пронизать не в силах мы —

Рой пляшущих теней, подобных сну.

О Братия! Так малы наши дни,

Что облегчение несут они:

Ужель коротких лет не стерпим гнет?

Но если жить уж не осталось сил,

Жизнь можешь оборвать, коль так решил,

Без страха, что за гробом что-то ждет».

Могучий голос, на прощанье взмыв,

Под сводами разнесся – и упал,

Как реквием, волнующий призыв

И ласково, и скорбно прозвучал, —

И молча весь собор теней застыл

При звуке этих слов: «Коль так решил».