Город туманов

Хейзл ничего не ответила. Только выше вздернула подбородок.

И вдруг она посмотрела на родственницу удивленными глазами.

— Послушай, тетя! — воскликнула она. — По-моему, кто-то стучит?

— Ну и выдумщица же ты! Это всего лишь ветер, — ворчливо возразила мистрис Айви.

— Нет же, тетя, прислушайся. Точно кто-то стучит. Надо сходить посмотреть. — И она дрожащей рукой взяла свечу со стола.

Теперь стук услышала и мистрис Айви.

Лучше оставайся на месте, моя девочка! — воскликнула она. — Наверное, это один из городских грубиянов, и я не хочу, чтобы ты открывала им дверь… это совсем не нужно.

Однако Хейзл, хоть и побледнела, и в глазах ее читался откровенный испуг, отважно спустилась в лавку и, не отпирая двери, спросила:

— Кто там?

— Именем Солнца, Луны и Звезд и Золотыми Яблоками Заката! — донесся ответ.

— Тетя! Тетя! — воскликнула Хейзл. — Это посланец мэра. Он приехал, и ты должна спуститься.

Мистрис Айви заспешила к двери, стуча зубами от страха. Посланец, между тем, явно теряя терпение, выстукивал пальцами дробь на стене и напевал пронзительным сладким голосом:

Ох, эти девчонки, юбки да рубашонки,
Каб не пришел к ним пес да с собой не унес.

Хейзл отодвинула засовы, приподняла крючок и настежь распахнула дверь. Внезапный порыв ветра загасил свечу, и лица посланца они не увидели.

— Я назвал пароль, поэтому вы знаете, кто меня прислал. Вам надлежит немедленно отправиться в Луд, найти там моряка по имени Себастьян Головорез — скорей всего, он сейчас в таверне Единорог — и глухонемую женщину по прозвищу Распутная Бесс, которую вы наверняка отыщете там же. Скажете им те же самые слова: Именем Солнца, Луны и Звезд и Золотыми Яблоками Заката. Передадите им, чтобы они немедленно прекратили бунт и успокоили народ, потому что герцог пришлет своего представителя. А потом найдите господина Амброзия Джимолоста и напомните ему о клятве, которую они с господином Натаниэлем принесли друг другу, когда пили джин, настоянный на диком тимьяне, обязывающую их довериться ветру и не гнать от себя видения. Скажите ему, что Луд должен встретить свою судьбу с распахнутыми воротами. Запомнили, что я сказал?

— Да, — тихо ответила Хейзл вне себя от удивления.

— А теперь пора дать грошик и гонцу за все его труды! Я привык воровать в чужих садах на просторах зеленого мира. Поцелуй меня, зеленая дева!

И прежде чем Хейзл успела возразить, он крепко поцеловал ее в губы и растворился в ночи, оставив за собой только смешок — хо-хо-хо.

— Вот уж не думала! — воскликнула мистрис Айви, весело смеясь, что такие лихие парни живут даже по ту сторону гор. И теперь, моя девочка, просто не знаю, что нам делать. Как узнать, действительно ли он явился от мэра?

— Этого, тетя, мы не можем узнать, но мне кажется, что он не из доримаритов. Однако он назвал пароль, поэтому мы можем передать присланные вести, в конце концов в них нет ничего, способного причинить вред.

— Ты права, — согласилась мистрис Айви. — Хотя у меня нет ни малейшего желания тащиться в Луд в такое время да еще по дурацкому делу. Однако обещание есть обещание — и его надо выполнять, особенно если оно дано, возможно, уже умершему человеку.

Они надели башмаки и плащи, зажгли фонарь и направились в сторону Луда так быстро, как позволяли возраст и вес мистрис Айви, чтобы успеть в город до закрытия ворот. Господин Амброзий — сенатор и даст им пропуск, чтобы их выпустили обратно.

Единорог — небольшая таверна с весьма сомнительной репутацией. Хейзл стоило немалых усилий уговорить мистрис Айви войти внутрь.

— Меня смущают слова, которые нам надлежит произнести, — сетовала мистрис Айви. — Ведь это почти ругательство, и неизвестно, как пьяный на него отреагирует.

Едва женщины переступили порог, их встретили враждебными взглядами и непристойными жестами, один из мужчин узнал в них двух главных участниц суда. Неизвестно, чем бы это закончилось, но, к ужасу мистрис Айви, Хейзл приложила рупором ладони ко рту и выкрикнула что было сил.

— Себастьян Головорез и мистрис Бесс! Именем Солнца, Луны и Звезд и Золотыми Яблоками Заката!

Слова эти подействовали, как заклинание, утихомирив собравшихся. Высокий матрос, дочерна загорелый, со светлыми глазами, и крашеная женщина вскочили с места и поспешили к Хейзл. Молодой человек проговорил почтительным тоном.

— Простите нас за грубое обхождение, мисс, мы не знали, что вы тоже из наших. — Он ухмыльнулся, блеснув белыми зубами, и добавил: — Понимаете, юные красотки нечасто заходят сюда, а морские псы всегда брешут, увидев нечто непривычное для себя.