Город улыбок (СИ)

Карл понимающе кивнул. Точнее, это ему казалось, что он понимает. А вот я уже ничего не понимал. После того, как я встретил того типа - все пошло наперекосяк. Я больше ни на чем не мог сосредоточиться. Даже моя сегодняшняя проповедь прошла из рук вон плохо. Многие прихожане почувствовали неладное. Джессика даже подошла ко мне со своей вечно сияющей улыбкой, чтобы поинтересоваться все ли в порядке. Последнее время она проявляет излишнюю внимательность к моей персоне. Может, она - шпик из Бюро Нравственности? А может, просто запала на меня? К черту! Ей, я тоже сказал, что мне просто нездоровится. Быстрей бы попасть домой. Там я могу быть кем угодно и делать что угодно. Там можно все, здесь, на людях - крайне мало чего. Такие правила города. Мимо промчался аэромобиль кого-то из моих прихожан.

- Счастливого вечера, отче!

Я приветливо улыбнулся и помахал в ответ. Потом включил верхний боковой и перешел на соседнюю линию, на пять метров выше, далее провернул это еще раз и взял максимальную разрешаемую в городе высоту. Сейчас мой аэромобиль несся примерно в тридцати метрах над землей. На этой высоте редко кого встретишь, а мне сегодня больше всего хотелось остаться в одиночестве.

Каких-то пять минут, как впереди показался дом Карла. Он пожал мне руку на прощание и поблагодарил за то, что я его подбросил. Так же он сказал что-то о том, что я слишком много работаю, что мне нужно больше отдыхать, и что я просто святой человек, ведь люди слушают мои проповеди с замиранием сердца. Мы распрощались с широкими улыбками на губах, как и полагается добропорядочным гражданам Города Улыбок. Какой же он идиот, этот Карл. Люди слушают меня потому, что я умею красиво и вдохновляющее говорить. А занимаюсь я этим потому, что это самый простой и не пыльный способ зарабатывать здесь хорошие деньги. Все просто.

Я и не заметил, как погруженный в свои мысли, добрался домой. Припарковал свой аэромобиль на воздушной стоянке, включил фиксирующее магнитное поле и сигнализацию. Хотя, в последнем не было особой необходимости. В Рондо почти нет преступности. Может она есть на втором кольце, где живет средний класс, или на третьем, среди трущоб? Не знаю, давно там не был. Но Рондо - это сердце Смайл-сити, это рай на земле, тут все счастливы. По крайней мере, об этом постоянно уверяют гигантские стометровые экраны. Своими детскими голосами они сообщают о ежедневном росте коэффициента счастья. Никто, правда, не знает, что это за коэффициент, и как он измеряется, но мы верим. Не стоит сомневаться в могуществе и процветании города, сомневающихся может ждать кое-что похуже, чем общение с инспектором из Бюро Нравственности, или терапия в Городском Центре Счастья. Но, пока жизнь в Рондо похожа на рай, мы не задаем лишних вопросов и восхваляем Город Улыбок. В конце концов, у нас есть все. У нас такой уровень доходов, что мы просто не успеваем тратить деньги. И чтобы как-то избежать большого скопления капитала у граждан и дальнейшей инфляции, власти города постоянно придумывают разнообразные увеселения или новый платный софт. Да, массовая компьютеризация всех сфер жизни - это весьма дорогостоящее удовольствие, которое могут позволить себе лишь жители Рондо. Жизнь во втором и третьем кольце Города Улыбок совсем не такая легкая и безмятежная.

Прислоняю глаз к небольшому сенсорному экрану, и сканер считывает рисунок сетчатки. Компьютерный голос говорит: "Кевин Пароуз, городской священник, доступ разрешен".

- Кевин, как ты долго! Я так счастлива видеть тебя! - Молодая красивая женщина встречает меня прямо на пороге квартиры. - Детишки тоже рады.

- Заткнись! - Ору я, захлопывая за собой дверь.

- Дорогой, что-то случилось? Если ты не улыбнешься, коэффициент счастья...

Она прерывает свою речь, ведь мой плотно сжатый кулак прилетает ей в челюсть. Женщина падает на пол.

- Кевин! Я так рада...

Она лежит на спине и смотрит на потолок пустым стеклянным взглядом:

- Я очень рада, Кевин!

Это словно какой-то низкокачественный фильм ужасов.

- Да здохни же! - кричу я и начинаю бить ее ногами, а после снова кулаками.

Я срываюсь, наношу ей удар за ударом, снова и снова, пока из ее глаз не начинают торчать механические волокна, а через сплющенное лицо не будет видно системную плату.

- Кевииин... яяяя....таааак....раааадааааа...

Наношу еще несколько ударов, и сломанная голосовая плата замолкает навсегда. Разрываю блузку на ее груди, срываю юбку, а после и кружевные трусики. Ее тело почти такое же, как у настоящей женщины и пахнет так же. А самое главное преимущество моей жены-гиноида это то, что она всегда безотказна и с ней можно делать все, что угодно. Я насилую ее все быстрее и быстрее, стараясь не смотреть на ее расплющенную голову. Двое деток-андроидов, мальчик и девочка, никак не реагируют на то, что я только что сломал их мать, а сейчас трахаю на их глазах. Точнее реагируют, но, так же, как и всегда, они улыбаются самыми жизнерадостными и искусственными улыбками.

Сейчас эти улыбки мне невыносимы, они словно болезненные ожоги для моей

души.