Город воров

— Глоунер пришел, — сообщил он, плюхнувшись рядом с Шайн и дернув за веревочку шарика, чтобы привлечь ее внимание. Девочка посмотрела на оседающее, медленно раскачивающееся сердце. — Опять про встречи пластинку завели? С вами как в гребаной церкви.

— Так они в церкви и проходят, — ответил Дуг.

Джем бросил попытки пообщаться с племянницей и повернулся к столу, начав вертеть в руке зажигалку «Зиппо» цветов ирландского флага.

— Слушай, я иногда завязываю. Бывает, на несколько дней подряд. Временами надо отвлечься, перезарядить аккумулятор. Полезно для здоровья. Но ты ведь там уже год или больше? Перерыв затянулся, чел.

— В следующем месяце будет два года.

— Силен бродяга! Да, хорошо ты устроился там, в седле, на белом коне. Помню, как один раз ты оттуда свалился. На свадьбе Дердена.

Криста улыбнулась, вспоминая. Дуг подумал: почему об этом случае никак не забудут?

— То была ошибка.

— Ошибка, но ты такого жару задал, чувак. Вот погуляли-то.

— Я почти целый год продержался, а потом вот так оступился.

— Оступился? Ты оступился?! Это была реальная катастрофа, Родни Дэнджерфилд.[23] Прыжок с переворотом, мордой об землю, как в фильме «Снова в школу».[24] Я к чему это все, Дугги, ты ведь снова вернулся на верный путь. Ты молодец. Вон какой. Непоколебимый. Ты стал лучше, сильнее, проворнее. Так чего бы, черт возьми, время от времени не отвлечься и не пропустить по маленькой со своими бедными, непутевыми друзьями, у которых в горле пересохло?

Снова зазвонил телефон. Джем ответил.

— Монсеньор Совратитель Детишек, что скажешь? — Джем вскочил и ушел в коридор.

Криста сидела, сложив руки, и задумчиво смотрела на дочь.

— Ты не священник, — сказала она.

— Ты о чем? — Дуг повернулся к ней.

— Даже Монсеньор, Дезмонд Близорукий, Крестный отец Заброшенного поселка, даже он не брезгует с ребятами выпить.

— Потому что умеет справляться с этим. А я не умею.

— Потому что ты алкоголик.

— Точно. Потому что я алкоголик.

— И гордишься этим. Своей болезнью гордишься.

— Бог мой, Крис. Ты спрашивала, почему я к вам не захожу больше?

— Ну и какой у тебя теперь кайф? Только банки? Только то, что ты принц воров?

Дуг устало нахмурился. С ней он об этом никогда не говорил. И она знала: ему не нравится, когда она заводит этот разговор.

— Еще чем-нибудь подколешь, или уже можно идти?

Криста вытерла крошки с губ дочери и повернулась к нему.

— Да. Что нужно сделать, чтобы ты очнулся от своего сна?

Дуг не ответил. Криста встала и, сложив руки, ушла в кухню. Оставив его одного под пристальным взглядом Шайн.

Они ехали на юг через Род-Айленд в Коннектикут на машине Глоунси — навороченном «Шевроле Монте-Карло» 1984 года, черном с оранжевой отделкой. Все понимали, что Глоунси не сможет вести свой «хеллоуиновский» автомобиль с тремя уголовниками и кучей денег на борту, не превышая скорости. Поэтому за руль сел Дез. Дуг рядом с ним, на переднем сиденье, играл с радио, время от времени лениво смотрел в боковое зеркало, проверяя, нет ли хвоста, а Джем и Глоунси на заднем сиденье разделывались с упаковкой пива из шести бутылок.

До «Фоксвудса»[25] два часа — от двери до двери. Они всегда вели себя очень осторожно на деле, но даже купюра, бывшая в обращении, может оказаться меченой. Отмывка денег была обязательным ритуалом для Дуга. Он всегда на ней настаивал. Помимо прочего она позволяла замедлить траты Джема и Глоунси.

Джем испытывал слабость к рулетке, и обычно вечер кончался тем, что он оставлял у нее половину привезенной для отмывки суммы, пил коктейль «Семь и семь»[26] за счет заведения и бросался огромными чаевыми, как старшеклассник на первом свидании.

Глоунси купил сигару за двенадцать долларов и уселся проигрывать в покер с высокими ставками.

Дез фланировал между помещениями, опасаясь пит-боссов[27] и распорядителей залов с их проницательными полицейскими взглядами.

Дуг методично работал у столов блэкджека. У стола с минимальной ставкой пятьдесят долларов он начал с того, что выложил на сукно шестьдесят двадцаток. Крупье забрал его грязные купюры и взамен отдал сорок восемь фишек по двадцать пять долларов. Он пил колу без льда и играл не так, чтобы выиграть, а так, чтобы не проиграть. Это вовсе не одно и то же. Не проигрываешь — значит, на каждом кону остаешься в игре как можно дольше. Сидишь со своими пятнадцатью или шестнадцатью очками, пока дилер сражается за выигрыш. Через полчаса Дуг обменял фишки на деньги, и оказалось, что проиграл он всего шесть фишек. Чистые 1050 долларов он сложил вдвое и убрал в карман на молнии, а затем перешел к столу с минимальной ставкой сто долларов. Там отмыл еще 1300, забрал деньги и переместился к следующему столу.

Чтобы отмыть все восемь штук, ему потребовалось почти три часа. В итоге на проигрыш и чаевые у его ушло триста двадцать долларов. Мизерная комиссия в четыре процента, отданная казино, которое газеты называют самым доходным в стране.