Город вторых душ

– Нет, – выпалила Катя. Глаза ее распахнулись. – Он что…

– И, может быть, вы в курсе, не задолжали ли Бариновы кому-нибудь денег?

– Я не в курсе, – вздохнула она. – Надеюсь, вы найдете Мишку. Он очень хороший! Сериалы про космос любил и «Гарри Поттера», у него даже на руке браслетик был с именем Гарри. Удачи вам!

Север проводил ее взглядом, но такси вызывать не стал. Вместо этого он вышел на Володарского и побрел вдоль улицы, вглядываясь в вывески магазинчиков на первых этажах, чтобы найти в одном из них силы продолжать свое бессмысленное расследование.

Знакомому красно-белому штендеру обрадовался как родному. Взбежал по лесенке, сжимая в ладони полученные от таксиста на сдачу смятые сотки, не глядя выбрал маленькую плоскую бутылочку – одну из тех, что дарили ему надежду даже в самые безнадежные дни. Девушка-кассир не сводила с него глаз. Задумавшись о причине такого внимания, он вдруг вспомнил, что выглядит как священник. Кажется, Северьян никогда себе такого не позволял… ведь он каждую ночь харчевался в «Яде» – додумал Север и нервно усмехнулся. Пусть думает что хочет, плевать. Он эту кассиршу в первый и последний раз в жизни видит.

Едва выйдя на улицу, Север скрутил бутылке голову и сделал несколько жадных глотков. Горло уже не перехватывало, рот не обжигало – даже не поморщился. «Когда все это закончится, брошу», – пообещал он себе, как делал каждое утро, но к обеду вся его решимость испарялась – выкладывая в «Инстаграм» очередной никому не нужный снимок, он ощущал себя уже поработавшим, а значит, достойным отдыха.

Спиртное облегчения, конечно, не приносило – остаток дня он чувствовал себя будто придавленным к земле чугунной плитой. Постепенно эта тяжесть и постоянная усталость начали казаться чем-то очень обыденным: неизбежное будничное отупение, колесо Дхармы, из которого невозможно выскочить. Север не чувствовал себя отдохнувшим ни утром, ни днем, ни тем более вечером, само слово «отдых» превратилось для него в пустой звук. Он отдавал себе отчет в том, что у него проблемы с алкоголем, но не собирался их решать – просто не представлял зачем.

Вот и сейчас, слегка повеселев, он бодро зашагал в сторону школы, где учился Миша Баринов. Математический лицей для одаренных детей, известный на всю область. Черт бы побрал этих родителей на «Лексусах», которые не могут заплатить няне, чтобы она отводила их сына в школу и забирала обратно, раз уж мамаша-домохозяйка неспособна дважды в день выключить телик, поднять задницу с дивана и потратить пятнадцать минут на прогулку через сквер вместо салона, из которого она выйдет едва ли более юной, чем вошла. Именно этот скверик четко определялся Севером как место пропажи, хотя откуда в точности исчез несчастный мальчишка, доподлинно известно не было, клоун Куделька мог утащить его как со школьного двора, так и с прилегающей улицы, идти по которой напрямик было логичней, чем сворачивать сюда. Однако Север привык доверять себе, а в скверике с залитой солнцем тротуарной плиткой и тенистыми ответвлениями от главной дорожки его охватила паника. Он бросился бы бежать, если б не старуха в белой рубахе с вышитым гладью котом: Север смотрел на нее, а она – на него, ветер доносил запах прогорклых духов и непроветриваемых комнат, Миша потерялся осенью, должно быть, здесь все было завалено листьями.

– Клоун, – сказал Север, хотя сам себя не услышал. Понадеялся, что она, как Аня, может прочесть по губам, а спустя мгновение слово прозвучало возле уха, словно кто-то помогал ему и повторял вслух то, что он только подумал. – Вы видели его?

Старуха качнула головой. Раз, другой. Ветер трепал широкие рукава ее вышитой рубахи. Как же, видела. Вон мое окошко на третьем этаже. Оттуда все видно. Что мне еще делать? Только в окно смотреть. Шел Мишенька домой, никуда сбегать не собирался. За плечами – портфель с тетрадками. В первом классе оценки еще не ставят, но он, умница, уже тогда отличился. Торопился скорей домой, рассказать, как с девочкой подружился, а в буфете вкусную булочку дали. Бежал, не оглядываясь, да если б и оглянулся – от клоуна не убежишь. Ему только дотронуться, чтобы утащить тебя в свое никуда, в смерть утащить что днем, что ночью, хорошо ты себя вел или нет – неважно, он уже знает, кого утаскивать, у него на вас своя планида имеется… Ничего не успел, ничего не понял – нет теперь Мишеньки, другие бегают – и не пропадают, а его – нет.

– Почему? – так же беззвучно спросил Север, и голос за плечом с готовностью выдохнул: «Почему?»

Пожав плечами, старуха отвернулась и продолжила свой путь вокруг сквера. Стук ее палки удалялся, все тише шаркали ноги, а Север стоял и смотрел на то место, где она только что была и где когда-то был мальчик с портфелем, а сейчас не осталось никого. Он обернулся. В центре маленькой площади с гранитного столба уверенно осматривал окрестности бронзовый бюст.

– Хотя бы ты не пропадай, – негромко попросил его Север, прежде чем набрать в приложении следующий адрес и выругаться на тариф, который с учетом небольшого расстояния мог бы быть и пониже.

* * *