Город за изгородью

«Вчера объявили уже официально, что Лоскутки будут сносить. Неподалеку построят новый район, куда нас расселят, – я проходил там недавно, строители уже роют котлован под новые дома. На месте Лоскутков будут строить многоквартирные высотки. Это классно, что мы наконец будем жить в новых домах со стенами из цемента. Но жалко расставаться с нашим жилищем… У Лоскутков богатая история, для жителей Чертоги наши дома как памятник погибшим каторжанам, которые строили наш район. У нас тут активно возводят горнолыжный курорт – мы с Архипом подали уже целую гору заявок на работу, хотим уйти из шахт и пойти работать туда. Но пока нас не берут… Ну и на шахтах сейчас все стало не так плохо: сменилось руководство, в наши рудники стали больше вкладывать денег. Открыли новую шахту, и идет строительство еще одной. Купили новое подземное оборудование, подняли зарплату. Так что шахтерское дело потихоньку восстанавливается. Но нам уже так надоела эта работа, что хочется сбежать куда-нибудь.

Кошки чувствуют себя прекрасно. Разжирели, теперь по комнате бегают четыре круглых белых шарика. У нас в доме много мышей – пытаемся научить кошек их ловить. По всем углам пищит бесплатный обед. Но усатые морды мышей за обед совсем не принимают.

Мы как-то поймали мышь мышеловкой – отдали четверке. Они поиграли с ней, но жрать никто не стал. Мы задумались: что делать? И тогда в следующий раз, когда услышали, как захлопнулась мышеловка, выудили мышь и намазали ее паштетом. Мышь с паштетом пошла на ура. Четыре усатых морды стали просить еще. У нас образовался слаженный тандем – Архип ловит мышей, а я мажу их паштетом. Мы надеемся, что таким образом все-таки когда-нибудь научим котиков самостоятельно охотиться на мышей.

Завтра моя операция, постараюсь как можно скорее написать тебе после нее.

Я тебя на букву Л.

Твой Кит».

Я отправляю ей письмо. Тут же пишу еще одно, Архипу.

«Привет, друг.

Если ты читаешь это письмо, значит, что-то пошло не так. Операция не прошла удачно, и, возможно, я сейчас уже умер или нахожусь в коме. Если я нахожусь в коме или стал овощем – ты знаешь мое желание. Меньше всего на свете я хочу быть ничего не соображающим недосуществом, которое высасывает из близких их время и силы. Ты знаешь, что нужно сделать – вы с мамой должны дать согласие на то, чтобы отключить питание.

Я обещал тебе бороться, и я боролся, как мог. Теперь я устал – от меня больше ничего не зависит.

Наверное, вы сейчас все рыдаете, молитесь богу либо черту – вдруг кто-нибудь из них может помочь?