Город заклинателей дождя

Приставив мощный бинокль к глазам, она смотрела на восток. Это он, Карл Фридрих! Его рослую, все еще крепкую фигуру и необычной формы нос невозможно с кем-либо спутать. Не так уж он изменился за минувшие годы. Разве что волосы поредели, на висках появилась седина, но это только придает ему импозантности.

Чем он занят? В руках у него такой же бинокль, его объективы в упор нацелены туда, где находится она, и, несомненно, он узнает ее. Не так уж это трудно - несмотря на то, что прошло целых двадцать лет, она в отличной форме.

Что она прочтет в его глазах, когда он опустит бинокль? Страх, сознание вины или, может быть, радость?

Казалось, прошла вечность, прежде чем он оторвал бинокль от глаз, и она смогла взглянуть на его лицо - сухое, твердое, словно высеченное из гранита. Резкие складки вокруг рта и глаза, в которых светится непреклонная воля. Ни улыбки, ни приветствия. Нет, этот человек не станет просить у нее прощения. Даже если знает, что совершил ошибку. Должно быть, он даже не догадывается, сколько горя он причинил ей тогда, в Китае!

Гумбольдт медленно отвернулся, взмахнул рукой, что-то крикнул и начал торопливо спускаться со своей наблюдательной площадки.

Уолкрис почувствовала, как в груди у нее закипает гнев.

Хорошо, пусть. Скоро мы покончим с его высокомерием и гордыней. Она намерена одолеть его, и не где-нибудь, а на его собственной территории. Ничто не может уязвить ученого больнее, чем интеллектуальный проигрыш сопернику в науке. Именно это она и сделает: уведет великое открытие прямо у него из-под носа. И ему придется отступить с пустыми руками - неудачником, над которым станут потешаться коллеги.

Она сунула бинокль в седельную сумку, развернула коня и поскакала к Пепперу.

Этот трусливый тип поджидал ее внизу, не выпуская из рук винтовки. С той минуты, как они обнаружили следы ночевки Гумбольдта и его людей, а рядом останки чудовищной твари, он цеплялся за нее, как утопающий за соломинку и все время дрожал от страха. Не говоря о том, что теперь ему повсюду чудились монстры, он не мог заставить себя проехать на коне по крутому склону и вообще стал для нее обузой. Без Пеппера она уже давным-давно настигла бы Гумбольдта.

- Пошевеливайтесь, Пеппер. Гумбольдт в двух милях впереди нас. Я его видела. Если мы поторопимся, то еще до наступления ночи догоним их.

- Подождите, подождите! - Редактор вскочил в седло. - Он вас видел?

- Думаю, что да.

- Тогда мы ни в коем случае не должны действовать необдуманно. Вместе с Гумбольдтом их четверо. Скажите, Уолкрис, чего вы добиваетесь? Хотите настичь их и вступить в открытую схватку?

- Это произойдет в любом случае. Мы не сможем обогнать их незамеченными, тем более в ущелье, где двум мулам толком не разъехаться!

- Право, не знаю… - Пеппер нерешительно взглянул на нее. - Все это кажется мне слишком рискованным. Если верить слухам, Гумбольдт не из тех, кто позволяет обойти себя на прямой. Все они вооружены. А если завяжется бой?

Уолкрис небрежно похлопала по сумке, в которой лежало ее оружие.

- На этот счет не беспокойтесь. Он не решится, хотя бы потому, что хорошо знает меня. У него просто нет никаких шансов.

- Все это очень, очень сложно…

- Пеппер, вы фантастический трус. Из-за вас мы погубим все на свете. Если мы рассчитываем добиться успеха, нам так или иначе придется вступать в противоборство с Гумбольдтом и его людьми. Итак, решайте!

Она чувствовала, что начинает терять контроль над собой.

- У вас всегда на уме одни крайности, Уолкрис, - уныло завел Пеппер. - Черное - белое, добро - зло. А не попробовать ли вам научиться находить некую середину? Куда разумнее было бы объединить наши усилия, заключив союз с Гумбольдтом и его людьми. В любом случае шансы на успех только возрастут, разве нет?

- Никаких компромиссов с Гумбольдтом быть не может, - свирепо прошипела Уолкрис. - Ему нельзя доверять. Я знаю его и сужу по собственному горькому опыту!

- Ну да, конечно. Вы рассказывали. Но сколько лет прошло с тех пор? Пятнадцать? Двадцать? За такое время любой человек может измениться.

- Он не из тех, кто меняется.

- Откуда вам знать?

- Знаю, и баста!

- И тем не менее, мы будем придерживаться прежней тактики. - Пеппер слегка повысил голос. - Пока что я руковожу этой экспедицией и принимаю решения. Мы будем вести себя совершенно пассивно, не предпринимая никаких демонстративных шагов. Гумбольдту известно, что мы его преследуем. Если он останется на месте и дождется нас - хорошо. Если попытается скрыться - мы последуем за ним до тех пор, пока он не убедится в том, что ему не остается ничего другого, как объединиться с нами. Я достаточно ясно выражаюсь?

Он испытующе взглянул на женщину.

Уолкрис прикусила губу. Сейчас она проклинала себя за то, что проболталась о своем знакомстве с Гумбольдом и их отношениях.

Но сейчас поздно сожалеть об этом. Приходится признать, что ей не удалось переубедить Пеппера. Что ж, она достаточно долго позволяла ему помыкать собой, а теперь этому приходит конец. Пора брать ситуацию в свои руки.