Город заклинателей дождя

Макс набрал побольше воздуха, чтобы его бешено колотящееся сердце немного успокоилось. Никогда прежде ему не доводилось бывать в таких местах, хотя он исписал сотни страниц описаниями захватывающих дух ландшафтов – от Гранд-Каньона до заповедных Скалистых гор. Но панорама, сейчас открывавшаяся перед ним, далеко превосходила все эти чудеса природы.

– Конечная остановка, – вполголоса пробормотал он. – Придется возвращаться…

– Ошибаетесь, любезный мистер Пеппер, – резко возразила Уолкрис, и в ее глазах вспыхнули опасные огоньки. – Неужели вы готовы сдаться? Теперь, когда начинается самое интересное?

Редактор взглянул на карниз, затем опасливо покосился на пропасть. Желудок стиснула ледяная рука.

– Но ведь вы же это не всерьез, мисс Стоун?

– Я разве похожа на любительницу пошутить?

Макс сглотнул и подумал: «Плохо дело. А ведь мне только-только начали нравиться приключения!»

32

Ранним утром Оскара бесцеремонно разбудили. В полутьме своей тюрьмы он различил пять или шесть фигур, столпившихся вокруг. Сильные руки схватили подростка, подняли с топчана, натянули ему на голову мешок и связали запястья.

– Отпустите меня, я же ничего вам не сделал!.. – завопил он, пытаясь вырваться.

Бесполезно – его снова схватили и вытащили наружу из плетеной каморки. Затем повалили на землю, связали дополнительными ремнями руки и ноги и снова подвесили к шесту. И вот он опять болтается, как дохлый кролик.

Но что это? Справа и слева слышатся знакомые голоса: это его друзья!

– Шарлотта! Элиза! Герр Гумбольдт! Вы здесь? – закричал Оскар.

– Эге-гей! Я здесь!.. – донесся ответ, сопровождаемый стонами и бранью. – Черт побери, разве так обращаются с гостями? Ведь мы пришли к вам с миром!

У Оскара немного отлегло от сердца. По крайней мере, теперь он не один.

Раздался резкий гортанный выкрик, и вся процессия пришла в движение. Их вновь поспешно несли через весь город, но на этот раз дорога оказалась короче. Не прошло и пяти минут, как носильщики остановились.

Вокруг зашептались голоса, донесся скрип дверных петель, и Оскар со смутной тревогой понял, что их внесли в помещение. В воздухе запахло дымом горящих ароматических смол. Запах был настолько густым, что подросток закашлялся, и только спустя некоторое время его легкие немного привыкли к удушливой атмосфере. Их опустили на землю, освободили руки и ноги и ослабили петли мешков на головах. Затем шаги удалились.

Оскар выждал минуту-другую, а затем сбросил с головы мешок и огляделся.

– Мы одни, – прошептал он, обращаясь к друзьям. – Можно снять мешки!

Он помог им освободиться от «головных уборов». На лбу Гумбольдта красовалась внушительная шишка, полученная им в стычке, но женщины оказались целы и невредимы. Однако все их имущество пропало – осталась только та одежда, что была на них. Вилмы также не было, и оставалось надеяться, что их маленькая подружка уцелела и бродит где-нибудь в окрестных горах.

Зал, в котором они находились, казался огромным. Свет факелов отбрасывал на стены причудливые тени. Через отверстия в крыше в помещение проникали столбы солнечных лучей, в них синими прядями клубился дым курильниц. Высоту куполообразного свода, опиравшегося на множество резных колонн, определить было невозможно. Пол состоял из сложного переплетения стеблей бамбука, окрашенных в различные цвета, его покрывали пестрые ковры, сотканные из шерсти ламы или альпаки.

В центре зала находилось внушительное возвышение в виде ступенчатой пирамиды. На ее вершине располагались два небольших, но очень древнего вида обелиска, покрытых вязью таинственных символов. Между ними стоял огромный резной трон, на котором – тут у Оскара перехватило дух – виднелась чья-то фигура.

Это был человек-птица, невероятно похожий на охранные изваяния на границе владений заклинателей дождя, но значительно меньшего роста! Над крючковатым носом-клювом светились два холодных желтых глаза. Существо наклонилось вперед, опираясь на великолепный, украшенный золотом и драгоценными камнями посох. Справа от него стояла небольшая клетка, которая показалась Оскару знакомой. Оттуда неожиданно донесся негромкий писк.

– Смотрите, – прошептал он, указывая на клетку, – там Вилма!

– Тише, – таким же шепотом отозвался Гумбольдт. – Сейчас не время беспокоиться о Вилме!

Ученый вскинул руки в приветственном жесте и сделал шаг к трону. В ту же секунду помещение, казавшееся безлюдным, наполнилось движением. Из потайных ниш и затемненных углов возникли фигуры стражников. Их копья и алебарды, оказываясь в солнечных лучах, угрюмо сверкали. Послышался звук натягиваемых тетив мощных луков.

Сердечная улыбка застыла на лице Гумбольдта.

– Хорошо, хорошо, уговорили, – пробормотал он, отступая назад. – Но попытаться все-таки стоило…

«Вот оно, – язвительно подумал Оскар, – многолетняя практика по установлению контактов с незнакомыми племенами в действии. Что же теперь будет?» – спросил он себя.

Человек-птица поднялся и, в свою очередь, широко распростер руки.

– Синчик мунаскайкуна! Вамра ньист’акуналлай! – произнес он.